Побродив по темной комнате, она нашла спички и зажгла свечу. Подняв ее над головой. Клер увидела огромную кровать и тяжелую дубовую мебель вдоль стен. С картины ей улыбалась незнакомая женщина. Клер показалось, что она все понимает.

Клер открыла дверь огромного старого гардероба и удивилась, увидев, что все ее вещи уже разобраны. Очевидно, кто-то распаковал и уложил их, пока она спала. Однако, присмотревшись, она поняла, что ошиблась. Девушка наугад взяла одно из платьев: его сшили лет пятьдесят назад.

И вдруг Клер поняла, что если не наденет что-то теплое, то просто умрет от холода в своей легкой хлопчатобумажной ночной рубашке.

Она открыла обе дверцы гардероба и нырнула туда в поисках чего-нибудь теплого. Там была детская и мужская одежда и много женских платьев, которые, должно быть, весили добрых двести пятьдесят фунтов. Сзади, у стенки гардероба, она обнаружила амазонку. Хорошая прогулка верхом, конечно, согрела бы ее, подумала девушка. Костюм этот выглядел довольно странно: мужские рукава, высокая талия, пояс. К тому же он был короток Клер. Но он был шерстяной и довольно плотно прилегал к телу.

Ящики гардероба были полны пожелтевшего белья, но Клер выбрала кое-что, чтобы надеть под плотное шерстяное платье. Там же она нашла несколько пар вязаных чулок.

— Теперь башмаки, — пробормотала она. Ей начинали нравиться эти поиски. Она любила наряжаться в платья матери, когда была маленькой, вот и теперь она занималась чем-то похожим. Она нашла пару высоких остроносых башмаков из черной кожи на пуговицах, которые уже начали трескаться от времени.

Закончив наконец одеваться, она посмотрела на себя в старинное зеркало и захихикала. В темной комнате с высоким потолком и стенами, затянутыми красной парчой, она выглядела довольно странно. Выходя из комнаты, Клер заметила еще один шкаф, открыла его и нашла там перчатки и несколько шляп. Она прикрепила к волосам маленькую элегантную шляпку, похожую на миниатюрный цилиндр, лихо сдвинув ее набекрень, надела жесткие кожаные перчатки, которые оказались ей велики, и вышла из комнаты.

Она всегда хорошо ориентировалась и запомнила путь к входной двери через три коридора и два коротких пролета лестницы. Дверь была открыта, и, судя по ржавчине на замке, ее не запирали лет сто, если не больше.

Полагая, что конюшни находятся позади дома, Клер пошла в этом направлении. Десять минут спустя она все еще пыталась добраться до угла дома. Даже в перчатках у нее мерзли руки. Она терла их, пытаясь согреть, и боялась отморозить ноги. Клер потребовалось около получаса, чтобы дойти до конюшни, «Мне сейчас, пожалуй, впору искать ванную», — подумала девушка, подходя к дверям.

Начинало светать. В конюшне горел фонарь и слышались голоса.

Молодой человек, выходивший из конюшни, чуть не столкнулся с Клер и посмотрел на нее так, как будто увидел привидение. В своем странном одеянии Клер действительно напоминала призрак.

— Здравствуйте, — обратилась она к нему. — Можно мне взять лошадь?

Незнакомец лишь молча кивнул головой и направился обратно в конюшню. Через минуту оттуда вышел человек постарше и спросил ее, какое седло ей нужно, мужское или дамское, и умеет ли она ездить верхом.

— Умею, мне все равно, что вы дадите, — самоуверенно заявила Клер.

Она стояла на мощеном дворе конюшни и ждала, пока оседлают лошадь. Конюхи один за другим выходили поглазеть на нее. Клер чувствовала себя, как циркачка, приехавшая в город на гастроли. Пару раз она улыбнулась им, потом снова отвернулась.

Наконец к ней подвели лошадь, и старший конюх подставил ей колено, чтобы помочь взобраться в седло. Он оглядел ее критическим взором, но, увидев, как прочно девушка сидит в седле, отступил назад.

— Эта дорога ведет на восток, — сказал он. Клер поблагодарила его и, тронув поводья, повернулась и помахала собравшимся зрителям.