Джесс вздохнул с облегчением.

— Это было бы неплохо, — сказал он.

— Клянусь, это было бы просто здорово, — подхватил Рич.

— Тогда отправимся поскорее, путь предстоит долгий, — предложил Базан.

Они торопливо позавтракали. Базан с интересом посмотрел на миски ребят, но предпочел хлеб с сыром из собственного кармана и воду из деревянной фляги, висевшей у него через плечо. Затем они направились вправо от развилки.

Весь день путники шли лесом. Уже в сумерках они разбили лагерь на поляне среди деревьев с перьевидными листьями и серебристыми стволами. Базан развел костер и на этот раз не отказался от угощения из чудо-мисок. Он выбрал жареную оленину, которую, разрезая кинжалом на куски, ел руками. Когда ребята улеглись, завернувшись в одеяла, Базан остался сидеть у костра, погруженный в размышления. Поутру мальчики проснулись и нашли своего спутника по-прежнему сидящим на том же месте; меч лежал перед ним, и казалось, Базан так и не шевельнулся за всю ночь.

— Я привык спать мало, — сказал он.

Базан оказался замечательным попутчиком. То он рассказывал им о своих битвах и приключениях, то пел военные марши, то показывал необычные растения и птиц. Мили мелькали одна за другой. На следующий вечер они расположились лагерем уже на самом краю леса — дальше шел подъем к скалистым утесам.

— Завтра, — сказал Базан во время ужина, — мы будем почти у цели.

Утром они начали подъем. Сначала шли по дороге, которая вскоре превратилась в узкую тропинку, бегущую между высокими каменными стенами. Но через некоторое время тропинка исчезла совсем, и им пришлось карабкаться по камням. С обеих сторон горы становились все круче; слева возносился в небо самый высокий пик. Гладкая, отшлифованная ветрами поверхность делала его похожим на остроконечный кристалл. Внизу он был темно-розовым, но чем выше, тем бледнее становился цвет, и в самом верху он уже не был розовым, но переходил в холодную чистую голубизну, и казалось даже, будто сквозь пик просвечивает небо.

Все труднее было пробираться через беспорядочные груды камней и обломки скал. Но путники упорно приближались к седловине, залегающей между пиком слева, бывшим, по словам Базана, горой Тешомбарой и горным хребтом справа от них. Подъем стал еще более крутым. Ребята постоянно спотыкались об острые осколки камней. Здесь не росло ничего, вокруг было черно и голо. Лишь мелькали иной раз розовые прожилки в скалах — словно отсветы горы Тешомбары.

Когда длинные тени легли под ноги, путешественники вошли в ущелье. Звук шагов разносился вокруг, отдаваясь от склонов. Но вот дно ущелья пошло под уклон, и извилистый путь вывел к широкому уступу, нависшему над долиной, лежащей глубоко внизу. К уступу лепились чахлые деревья; тонкая струйка воды пробивалась между скал, падая в небольшой пруд, из которого вода через край стекала в долину. Между деревьями виднелась хижина.

— Посмотрим, не живет ли там кто-нибудь, — предложил Джесс. — Может быть, нас пустят переночевать? В домике, пожалуй, было бы уютнее, чем на голых скалах.

Их проводник на миг заколебался, но Джесс уже поспешил вниз по тропинке. Рич и Базан последовали за ним. Легкий запах дыма тянулся над поляной. Джесс постучал в дверь.

— Войдите, — донеслось изнутри.

Джесс открыл дверь и шагнул внутрь, остальные вошли за ним. В хижине была лишь одна комната. В углу, рядом с кучей сухого папоротника, явно служащей постелью, лежало аккуратно сложенное одеяло. У одной из стен находился деревянный стол с двумя грубыми скамейками возле него, у другой — неуклюжий шкаф, и этим обстановка заканчивалась. Над очагом, на железной перекладине, висел кипящий котел. Морщинистый старик, держа крышку котла в одной руке, другой помешивал варево длинной железной ложкой.