Я не видел его более десяти лет – с самого возвращения из изгнания, полностью поглощенный возней с Хагеном. Теперь, похоже, наступило время для новой встречи, да и моего Ученика обязательно следовало представить ему. Мы отправились в путь.

От Страны Ярлов старым торговым трактом мимо владений Баронов, через земли свободных пахарей к окраинам степей Рогхейма и затем на север, единственным более или менее безопасным путем через Страну Дубрав, подальше от жуткого Железного Леса – соваться туда было еще рановато для Хагена, – мы добрались до Живых Скал.

Старый Хрофт... Он был стар уже в дни моей юности. На нем лежала неизгладимая Печать Гнева Предвечных Владык, и потому все избегали его. Веление Богов почиталось свято – однако так случилось, что я первым из Поколения нарушил их приказ – отчасти из любопытства, отчасти из чувства противоречия... Меня всегда притягивала эта мощная, невесть откуда взявшаяся в нашем Мире магическая личность, не принадлежавшая ни к Богам, ни к Древним, вдобавок совершенно, абсолютно одинокая. Он не имел ни учеников, ни последователей; он казался изгоем. И, наверное, оттого он так несказанно удивился, когда молодой Маг из только‑только вставшего на ноги Поколения дерзнул пойти против уложений Богов, появившись у него на пороге. Мне показалось, что он обрадовался, хотя и стремился скрыть это всеми силами; он едва не выставил меня за двери. Но потом, смягчившись и поняв, что я не лазутчик (меня тогда страшно поразила такая подозрительность!), он стал очень откровенен; и от него‑то я и узнал все то, что заставило меня повернуться спиной к Свету и заняться пристальным изучением Тьмы.

Мы с Хрофтом не стали друзьями. Нельзя также сказать, что Хрофт был моим Учителем, хотя дал мне немало; нечто иное, куда сильнее привязанностей и обязательств Ученичества, сближало нас. Мы чувствовали, что не можем обойтись друг без друга – в деле исполнения наших сокровенных желаний. Я оказался единственной надеждой Хрофта, он – единственным для меня источником поистине бесценного Знания. Можно сказать, именно он перевернул все мои представления о Реальности, Меж‑Реальности, Богах, Демонах и прочих Магических Существах, о Светлом и Темном в пределах этого Мира. До встречи с Хрофтом бытие хоть и представлялось мне полным волнующих тайн и невероятных приключений, но в моих глазах оно походило на цветущий луг между двумя грозными крепостями, белой и черной, и я твердо знал, на какой я стороне и кто я сам. Хрофт раскрыл мне глаза на великое разнообразие Сил, Древних и Дальних; и я навсегда запомнил день, когда, наконец, понял, кто он такой и почему Владыки наложили на него запрет.

Меня всегда удивляло, почему этот могучий дух, это гордое сердце и глубокий ум мирятся с жалким положением изгоя, который проводит недели и месяцы в мрачном ничегонеделании, молча и безвылазно сидя в хижине и неумеренно потребляя самый грубый и крепкий эль, какой только можно было достать. Предстояло кануть ни во что еще многим и многим векам, прежде чем прозвучали слова «слава павшему величию!», но, клянусь Лунным Зверем, они как нельзя лучше подходили к Хрофту. Я довольно быстро понял, что он не принадлежал к числу Древних, предыдущему Поколению Магов, на смену которым пришли мы; кто он и откуда взялся – долгое время оставалось для меня загадкой. И однажды, когда он был особенно сумрачен, а жбан с элем уже показывал дно, в его речи замелькали слова «радужный мост», «серединный мир» и другие, значение которых я не понимал. И тогда я решился спросить.

– Откуда я? – прищурился Хрофт. – А ты еще не догадался?.. Да, было время, когда я сидел на золотом троне, окруженный верными друзьями, было время, когда я повелевал и вершил суд; и все склонялись передо мной! А кто я? Пойдем!

И он потащил меня в конюшню. Там, понуро опустив голову, стоял дивный жеребец, подобного которому я не видел нигде и никогда.