– Иди со мной. Смотри на этот экран, как на дверь, что открывает тебе путь туда, куда ты только хочешь. Мысленно встань и пройди через нее в это место, и я пойду рядом с тобой, поддерживая тебя, как поддерживаю сейчас.

Он умолк. Вместо ровной серебристой пластины, как это было раньше в коридоре, теперь его взгляду открывался зеленый склон, поднимавшийся вверх, к гребню холма, всего в нескольких метрах за ним, а дальше было только синее безоблачное небо. Это было небо одного из Молодых Миров, в котором Хэл никогда не бывал; но видел его изображения. Это было весеннее небо северного полушария маленькой планеты Сент‑Мари, мира, где умерли Джеймтон и Кейси.

Хэл поднялся, позволив руке Тама выскользнуть из его собственной. Но – если только это не было его воображением – казалось, что он все еще чувствует ее, хотя Там не пошевелился и никто видимый не стоял рядом с Хэлом.

Однако его не оставляло ощущение, что Там все еще находился около него и их руки соединены.

– Ну вот, мы идем, – сказал он и шагнул вперед.

Сразу Хэл оказался на склоне холма. Он перестал чувствовать руку Тама и, повернувшись в сторону, увидел его, стоящего рядом с ним.

Но этому Таму было не больше тридцати и одет он был в зеленую полевую форму, а также плащ корреспондента. Там шагнул вперед и замер, глядя на вершину холма.

В выражении его лица странно смешивались сумрачность и надежда. Сначала он выпустил руку Хэла. А теперь пошел прочь от него. Хэл стоял на прежнем месте и наблюдал за ним.

И вскоре, немного справа от них, над кромкой холма появился человек. Это был Кейси – такой, каким Хэл последний раз видел его рядом на коне; его сердечная улыбка была обращена к Таму. На Кейси была темно‑синяя полевая форма наемной армии экзотов. В тот же самый момент другой человек, одетый в черную форму квакерского офицера прошлого столетия, пересек гребень холма слева от них. Он был худощав и высок, но заметно ниже Кейси, и также слегка улыбался, глядя на Тама.

Там не спускал глаз с Джеймтона, когда тот стал спускаться по склону.

На вершине холма появились еще две фигуры. Одна принадлежала молодой женщине, лет двадцати, с черными волосами и теми же острыми чертами лица, как у самого Тама. Она держала за руку мужчину, который выглядел не старше ее, в старинной серой полевой форме кассиданской армии без знаков различия. Эти двое также заулыбались, направляясь к Таму, – и он внезапно побежал вперед, к ним. Женщина была его сестрой, а мужчина с ней – ее мужем.

Все семейство, воссоединилось после разлуки.

Хэл повернул обратно и шагнул туда, где, как говорил ему инстинкт, находился фазовый экран, и снова оказался в комнате со стариком и тремя женщинами, около ручейка, в окружении иллюзорных деревьев.

Хэл оглянулся назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как те, кого он оставил на склоне, и Там вместе с ними, пересекают гребень холма и исчезают из вида. Затем холм исчез, и поверхность фазового экрана снова сделалась серебряной и пустой.

Хэл повернулся к Аджеле и остальным.

– Вы видели? Вы видели, как они встретили его и увели с собой?

– Нет, – прошептала Аджела. Рух и Аманда медленно покачали головами.

– Я видел… – едва выдохнул Там, но все они услышали его. Веки Тама медленно опустились. Но новая, слабая улыбка на его губах осталась. Аджела подбежала к нему и обняла; но без отчаяния, а с сердечностью и радостью.

Глаза Тама закрылись, а грудь прекратила едва заметно вздыматься и опадать. Слабая улыбка все еще оставалась на его губах.

– Господи, – сказала Рух, – ныне отпущаеши раба Твоего, с миром.

И в этот тот же самый момент плащ, подобно существу, выпущенному на свободу, изменил цвет с белого и красного и засиял, как ему и полагалось, всеми цветами радуги Земли.