Его просьбу отклонили, и мужчине пришлось продолжать.

— И вот я сплю, как вдруг меня будит констебль. Ваша светлость, дайте джину, мне тогда сразу станет легче отвечать.

Казалось, еще минута, и у него подкосятся ноги.

— Да и нам тоже, если тебя усадят на место! — не выдержал один из присяжных, который, как и все остальные, уже умирал от усталости и голода (дознание началось в десять, а сейчас пробило пять, и у них был лишь короткий перерыв, чтобы сходить в туалет). — Он бы не смог заколоть и кошку!

Грязный оборванец вдруг неуверенно заметил:

— А леди будут?

Мистер Танкс немедленно дал знак констеблю увести несчастного бродягу, чтобы предупредить возможные наглые выходки с его стороны.

— Вызовите мисс Престон, — быстро произнес офицер.

Мистер Танкс приказал ему вызвать как можно больше свидетелей в первый же день, чтобы завершить дознание в самый короткий срок. Зажгли еще несколько ламп.

Присяжные, у которых уже урчало в животе от голода, начали возмущенно протестовать, но умолкли в ту же минуту, как мисс Престон явилась перед ними. Все отметили, что она очень красивая женщина. Конечно, не очень молодая, но в прекрасной форме. И вдруг Джозеф Менли узнал ее, и его удивлению не было предела. Это же была Корделия, леди-гипнотизер! Она еще покупала у него звезды. Корделия тогда ему очень понравилась. И надо же, теперь она выступает здесь в качестве свидетеля. Он тут же пробормотал на ухо соседу-пекарю: «Она проводит гипнотические сеансы».

Инспектор Риверс увидел, что мисс Престон все еще не пришла в себя после вчерашнего потрясения, но, словно по волшебству, теперь излучала спокойствие. То, что приводило ее в отчаяние, сейчас было скрыто где-то в тайниках ее души. «В ней есть какая-то загадка, которую я не могу пока открыть. Она совершенно не похожа на тех, кто приходит в заведение миссис Фортуны», — подумал инспектор. К месту дачи свидетельских показаний она шла грациозной походкой. Он увидел, какая у нее тонкая талия, что было необычно для женщины ее возраста, и тут же отвернулся, пристыженный собственным порывом. Он почему-то ожидал встретить ее в черном, потому что видел накануне, как она была опечалена. Однако она явилась не в черном, а в темно-зеленом платье, поверх которого накинула яркий светло-зеленый шарф, подчеркивавший утонченные черты ее лица, высокие скулы и прядь белых волос. Инспектору нравилось смотреть на нее, и он вдруг ощутил учащенное биение своего сердца. Он с возмущением заметил, что присутствовавшие в зале журналисты с интересом подались вперед. Новый персонаж, женщина — это было именно то, что превратит эту историю в грандиозную новость.

Когда мисс Престон чарующим голосом сообщила свое имя и принесла присягу, мистер Танкс начал задавать ей вопросы в самой доброжелательной манере, словно он тоже испытывал удовольствие от лицезрения в конце рабочего дня столь привлекательной особы. Он вспомнил, что инспектор Риверс волновался относительно этой женщины и высказывался в пользу ее полной невиновности. Мистер Танкс был готов всячески поддержать эту свидетельницу. Однако если она откажется отвечать на его вопросы о событиях той ночи, когда было совершено убийство (инспектор Риверс рассказал ему обо всем), ему придется сменить тактику.

— Мисс Престон, я полагаю, что вы знали покойного лорда Моргана Эллиса?

— Да, знала.

— Я также полагаю, что вы видели его накануне убийства.

— Да, совсем недолго.

Она говорила твердо, словно заранее выучила текст.

Инспектор Риверс бросил взгляд на леди Розамунд Эллис. Она смотрела на мисс Престон, ее лицо напоминало непроницаемую маску. И вдруг на одно мгновение мисс Престон и леди Розамунд встретились взглядами: на доли секунды инспектор стал свидетелем безмолвного разговора женщин.