— Одно хорошо, смерть была безболезненной, — усмехнулся сержант.

Однако надо было действовать. Препарат, к сожалению, имел один недостаток: хоть и был без вкуса и запаха, действовал быстро и незаметно, но следы его достаточно долго оставались в организме.

Надо было уходить.

Вывернув гибкое еще тело так, что кисти рук снова оказались на коленях, а не на пояснице, Поль нашел ключи от наручников на поясе одного из карабинеров. Несколько мгновений виртуозной работы, и наручники расстались с усталыми запястьями.

— Ишь ты... Через Интерпол они все узнали. И как быстро! Недаром босс говорит: «Кто владеет информацией, владеет всем».

Сержант открыл окно. До тоннеля оставалось еще минут пятнадцать ходу. Поезд войдет в тоннель без него. Его задача: подняться на гору, сквозь которую прорезан тоннель, выйти на автомобильную дорогу, захватить машину и уйти. В конце концов, преодолеть итало-французскую границу не представляло труда. Даже при том, что итальянцы могли выставить специально для него кордон. Он оставит машину километров за пять. И уйдет через горы. Слава Богу, выносливость есть. Через три-четыре часа он уже будет там, на родине.

Верду усадил мертвых «поудобнее». Сам не знал, почему это сделал. Тот факт, что после его ухода их найдут и объявят тревогу, ничего не меняло в его сценарии. Может быть, потому он это сделал, что всегда работал один, без чистильщика, и привык «зачищать» место акции даже внешне.

— Чтоб все было аккуратно, — сказал сам себе Поль. И добавил: — Это ж надо, как они меня быстро вычислили! Сплошная кибернетика, черт бы ее побрал! Похоже, таким, как я, на смену идет новое поколение.

ЛАЗЕР ПРОТИВ ЛАЗАРЯ

— Уж не отравить ли вы меня решили, Лазарь Моисеевич? — кокетливо рассмеялась, обнажив белоснежные зубы и сделав вид, что набрасывает на обнаженные плечи (а на самом деле еще более их раскрывая) черно-красную шаль, спросила Наталья Ивановна Романченко.

— До смерти — никогда, — отшутился невысокого роста, стройный, как испанский идальго, черноволосый господин лет сорока.

Впрочем, и его невысокий рост, и подчеркнутая смокингом стройная фигура не были заметны на первый взгляд, поскольку заместитель директора Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина Лазарь Моисеевич Каменецкий, как и его визави, дама в вечернем платье с ниткой фальшивого, но очень хорошего жемчуга на полной белой шее, сидели друг против друга в глубоких старинных креслах.

— Это как это, как это? — сделала вид, что заинтересовалась, директор Музея изобразительного искусства Республики Карелия Наталья Ивановна Романченко.

— Я имею в виду, что... ну, предположим, был бы я этаким искусителем, дамским соблазнителем, мог бы добавить вам снотворного и, так сказать, покуситься на девичью честь.

— Полноте, друг мой, о чем вы? Я уж пять лет замужем...

— За знаменитым драматургом и историком, который, кажется, немного меньше вас ростом.

— Вы правы. Он примерно вашего роста. Так же умен, обаятелен, талантлив.

— Ах, льстите, ах, льстите, Натали...

— Никогда — это мое кредо. Никогда не говорю мужчинам неправды.... Лучше горькую правду, чем сладкую ложь.

— А как же так? Вы в Петрозаводске, он — в Москве....

— Прекрасно уживаемся. Когда у двух доминирующих в стае особей нет совместного ведения хозяйства, это, не поверите, необычайно укрепляет семью. Да и частенько удается приехать в Москву. А муж часто бывает в Карелии. Он обожает нашу древнюю живопись.

Прием по поводу презентации новой книги доктора искусствоведения Егора Патрикеева «От Рублева до Врубеля.