– Господин, – ибер огромного роста и могучего телосложения подвел ему боевого коня. – Наши люди готовы и все могут следовать за тобой.

– Ты ручаешься за каждого из них, Родан?

– Мы же дали тебе клятву, господин, Ты освободил нас от рабских цепей и дал нам оружие. Мы снова воины! А воин дает клятву только один раз!

– Прости меня, Родан. В тебе я совсем не сомневаюсь. Но если рыбы восстанут, не перейдет ли часть твоих конников на их сторону?

– Нет! Я ручаюсь за каждого!

– Тогда вперед! Во имя Юпитера! В Помпеи! За мной!

Руф легко вскочил в седло и отряд тяжелой кавалерии, гремя доспехами, тронулся за ним…

Помпеи. Городская тюрьма.

В Древнем Риме тюремные помещения назывались по латыни «Carceres» и применялись для заключения обвиняемых или временного содержания уже приговорённых преступников. Тюремного заключения среди наказаний в римских законах не было, хотя разновидностей наказаний было много – штраф, бичевание, увечье, смертная казнь.

Самым страшным местом в римских тюрьмах был нижний уровень «Туллианум». Это место для пыток. В городской тюрьме в Помпеях он опускался на двенадцать футов под землю. Здесь были толстые стены и выложенный из камня свод. И именно туда попал взятый под стражу раб Аристомен.

Он не был испуган видом мрачного и зловонного каземата. Аристомен был совсем не новичок и часто в своей жизни видел подобное. Был он знаком и со списком наказаний, которым могли подвергнуть провинившегося раба по римском законам. Такое происходило на его глазах не один раз. Раба могли забить до смерти камнями или палками. Раба могли обезглавить или отрезать ему нос и уши. Раба могли повесить на крюк или распять на кресте. Раба могли бросить диким зверям или хищным рыбам. Могли закопать заживо или сжечь на костре…

***

Подземный каземат городской тюрьмы был освещен факелами. Палачи приготовились делать свою обычную работу. Жалость к рабу – одна их постыдных слабостей в глазах рабовладельца. В империи она не поощрялась, так как её экономика базировалась именно на использовании труда тысяч рабов.

– Вы должны не просто замучить раба до смерти, но должны заставить его сказать правду! – наставлял их центурион Родан.

Помпедий Руф возвел вчерашнего раба в это высокое звание и сделал своим доверенным лицом. Сейчас молодой ибериец был готов перевернуть землю, но выполнить приказ своего благодетеля.

Рабы-палачи услужливо закивали:

– Будет исполнено, – проговорил толстяк. – Не в первый раз нам развязывать языки непокорным рабам.

– Я мастер на такие дела, – проговорил длинноволосый и худощавый пыточных дел мастер. – Все скажет.

Аристомена привязали к каменному столбу и подняли вверх на веревках.

Ибериец приблизился к нему и спросил:

– Может быть, ты добром расскажешь все, что нас интересует, и мы убьем тебя без мучений и боли?

– Вся моя жизнь сплошное мучение и сплошная боль. Я не знаю, о чем ты говоришь, раб! – Аристомен вел себя вызывающе нарочно, думая разозлить ибера.

– Я уже не раб. Я получил вольную от моего господина и оружие. И как видишь, я снова воин.

– Воин? Нет, ибер, ты не воин! Ты все тот же раб, что и прежде. Но теперь тебе доверили охранять своего хозяина и беречь руку с палкой, что била тебя по спине.

– Свободен тот – кто носит меч. Тот, кто имеет честь называться воином. Иной свободы нет и быть не может.

– Смотрю я на тебя и поражаюсь искусству римлян делать людей рабами. Я сам долгое время был рабом и горел одним желанием – выжить. Выжить любой ценой. Пусть ценой унижений, но выжить и получить от рабовладельца облегчение своей участи.