|
Возникла угроза, что люди просто не пойдут на выборы: зачем ходить, если все заранее известно? Чтобы избежать этой неприятной ситуации, снова был на полную катушку запущен административный ресурс. Операторов мобильной связи обязали рассылать своим клиентам сообщения с призывом исполнить свой гражданский долг -- придти 2 марта на выборы. На предприятиях и учреждениях начальство заставляло сотрудников брать открепительные талоны и голосовать по месту работы: при таком голосовании под бдительным оком администрации было практически невозможно уклониться от выполнения "гражданского долга". Таким же образом заставляли голосовать студентов в вузах. На рынках торговцев призывали "для собственного удобства" тоже брать открепительные талоны и опускать бюллетени, не отходя слишком далеко от своего торгового места… А что, в самом деле удобно: а то ведь надо сворачивать торговлю, куда-то ехать… Если же свое "удобство" не соблюдешь, этого самого торгового места, глядишь, можно ненароком и лишиться…
В общем, все было устроено, "как в лучших домах Лондона и Парижа".
Антигрузинская истерия
Российских офицеров заподозрили в шпионаже
Одна из самых фантастических историй в российской политике путинского периода -- беспрецедентная антигрузинская истерика, затеянная осенью 2006 года. Это была истерика, не только продиктованная какими-то политическими соображениями (думаю, вполне иррациональными), но и явно окрашенная личным неодолимым раздражением Путина, связанным со словами и действиями его грузинского коллеги Михаила Саакашвили. Поводом для этой истерики послужил арест в Грузии четверых офицеров из Группы российских войск в Закавказье, заподозренных в шпионаже и причастности к диверсиям. Вроде бы случай вполне тривиальный: мало ли где наших шпионов (или только попавших под подозрение в шпионаже) арестовывают, мало ли кого мы арестовываем. Существуют ведь стандартные правовые, юридические процедуры -- следствие, суд… Если офицеры невиновны, их отпустят, если виновны, -- накажут по закону. Но этот случай был представлен российскими властями и российской пропагандой как неслыханная провокация, неслыханное оскорбление и поругание достоинства и чести России. Путин обвинил Грузию в "государственном терроризме и захвате заложников", даже усмотрел в этом "правопреемство с политикой Берии". Еще одно его обвинение, ставшее к тому времени уже традиционным -- если не для самого Путина, то для российского агитпропа, -- дескать, действиями грузинского руководства управляют спонсоры из-за рубежа. На грузин -- тамошних и здешних, -- не имеющих абсолютно никакого отношения к инциденту с российскими военными, как говорится, спустили всех собак.
"Наш ответ Чемберлену"
В качестве "ответной меры" на арест подозреваемых в шпионаже Россия начала что-то вроде экономической блокады Грузии. Министерство транспорта заявило, что приостанавливает авиационное, автомобильное, морское и железнодорожное сообщение с ней, Министерство связи, -- что прекращает доставку почты, в том числе и почтовых переводов. Президент "Российских железных дорог" Якунин рекомендовал "отказаться от закупок в Грузии запчастей для электровозов"… И т.д. и т.п. Не желая дальнейшего обострения ситуации, Тбилиси дал задний ход, передал задержанных офицеров представителю ОБСЕ, а тот позволил им с миром вернуться в Москву. Однако Кремль не принял этот примирительный жест. Истерика раскручивалась и раздувалась дальше. Ощущение было такое, что российские власти полностью утратили чувство меры, попали под гипноз собственных, каких-то базарных замашек. "На местах" с готовностью, с энтузиазмом восприняли команды и намеки "центра". И пошло, и поехало… Страна, у которой ксенофобия заложена едва ли не в генах, охотно восприняла поощрение этой ксенофобии с самого "верха". |
