«Мисс Старк, значит. Выходит, ту рыжую секретутку он окольцевал в этом мире. И они на пару создали семейный дуэт железных человеков. То-то мне показалось, что на груди костюма какие-то подозрительные холмики», - подумал я почти без удивления. – Да, это на неё я смотрел в окно. А что здесь она делала?

- Мисс Старк щедро спонсирует нашу клинику. Аманда Кромвель была её лучшей подругой в колледже. И даже сейчас они иногда встречаются.

- Это та, чья клиника?

- Ой, чуть не ввела в заблуждение, – ойкнула женщина. – Аманда Кромвель-старшая – владелица клиники, а Аманда Кромвель-младшая её дочь. С ней училась Старк.

- Понятно.

- Алекс, сейчас прошу тебя вернуться назад в палату. Давай, я проведу тебя.

- Угу, - кивнул я. Вот чего я не ожидал, так это того, что доктор подставила руку совсем по-мужски, словно поухаживать решила за мной, но перепутала обязанности мужчины и женщины. Я решил сделать вид, что не заметил её жеста и слегка ускорил шаг, уходя вперёд.

- Кстати, Алекс, - сообщила мне Оливия, когда привела меня в палату, - завтра к тебе придут детектив и инспектор из опеки несовершеннолетних мальчиков. Они зададут кое-какие вопросы и сообщат о том, что тебе следует сделать после выписки из больницы.

- А когда это произойдёт? – тут же заинтересовавшись её словами и напрочь проигнорировав фразу про копов.

- В течение недели, - уклончиво ответила та. – Ещё будет комиссия, которая решит насколько ты готов выйти в большой мир. А тебе здесь не нравится?

- Не знаю, - это была чистая правда. – Странное чувство. Немного спокойно, немного чувствую себя пленником. Вот бы мне получить доступ в интернет или расширить пакет каналов, хотя бы с новостями, а?

- Я посмотрю, что можно сделать, - дежурно улыбнулась она мне и вышла из палаты.

«Хм, никак решила больше не бороться за мою руку, когда узнала, что у меня ничего нет, всё ушло сектантам, - с сарказмом подумал я, оценив изменения в её общении со мной. – Ну и… иди, хе-хе-хе. Будешь знать, кого потеряла. На твоё место я пятерых легко найду, ещё отгонять санным веником заманаюсь ха-ха».

Эх, знал бы я насколько только что оказался прав.

Общение с полицейской и госслужащей прошло спокойно. Почему-то это опять были женщины. И, я вам скажу, прекрасные женщины. Детектив пришла ко мне в, видимо, парадной форме, состоящей из мундира с кучей значков и короткой юбке, в туфельках на невысоком толстом каблуке и тёмных чулках. С её внешностью, это выглядело так, будто ко мне пришла элитная ночная бабочка для ролевых игрищ. Её спутница из некого комитета, занимающегося делами несовершеннолетних, на фоне полицейской несколько проигрывала в своих джинсах и обтягивающей футболке, поверх которой носила очень короткую джинсовую курточку, хотя грудь у неё казалась крупнее. Эти две дамочки по полочкам разложили то, во что меня втравила моя семейка. На счетах матерей было по сотне баксов, свои апартаменты в Гринпоинте они переписали на секту. Фактически уже около месяца мы втроём жили в чужом доме.

Инспектор, правда, успокоила, что суд встанет на мою сторону. То есть, есть немалый шанс вернуть, как минимум, жильё. А деньги… с деньгами придётся попрощаться. Впрочем, по её словам у меня есть счёт с более чем сорока тысячами долларов. Это примерно годовой доход успешного ньюйоркца. Вот только получу я его после того, как исполнится мне двадцать один год. До этого времени – меня просветили – я буду получать три с половиной тысячи долларов ежемесячных выплат. После совершеннолетия только две тысячи.

«Редиски, так и не уточнили, за что мне такие преференции», - с досадой подумал я, когда попрощался с гостьями. Расспрашивать и уточнять я опасался, чтобы не выдать свою неполноценность – полную амнезию. С инспекторши станется назначить мне опеку и засунуть в какую-нибудь семью.