В комнате повисла такая тишина, что было слышно, как разбиваются об пол тяжелые капли пота, стекающие со лба Слистера. Сколько мы так сидели, не знаю. Может, минуту, а может, полчаса.

Я нашел сравнение для тишины и мысленно улыбнулся, тишина была как в гробу. Внезапно тело мое на миг сжалось, и тут же вся его сила вырвалась наружу. Мысль промелькнула, синхронизация прошла, драка началась.

Первый осиновый кол вонзился в грудь моего соседа в тот момент, когда его лицо начало приобретать характерный зеленый цвет. В одном прыжке вскочив на стол, я ногой отбил чью‑то тянущуюся к Слистеру руку. Впрочем, насколько я мог видеть, он и сам не дремал. Мимо моей ноги со свистом пронесся осиновый кол. У меня не осталось времени смотреть, достиг ли удар цели, потому что у самого было много дел.

Вампиры – народ хоть и медлительный, но жутко настырный, когда дело касается их ужина. Да и силы у них, дай боже. Словно чужая кровь дает им дьявольскую силу.

В два прыжка преодолев стол и перепрыгнув через тянущиеся руки старух, я оказался в более выгодном положении, чем пять минут назад. Стадии превращения закончились полностью, и теперь в комнате, освещенной лишь пламенем, разгорающимся от первого убитого вампира, кроме нас троих находились одни отвратительные подобия людей с ссохшейся кожей и ввалившимися глазницами. Сквозь клыкастые морды со всех сторон неслось давящее на уши шипение. Весьма отвратительные создания, бр‑р!

В углу, где, по моим прикидкам, находились мои друзья, зажглись еще два серебряных костерка. Слистер и Код делали все правильно.

Как только я стал рассыпать осиновые колья налево и направо, вампиры поняли, что имеют дело не с простыми искателями приключений. И если в них в них осталось хоть немного рассудка, они сообразили, что вся их компания оказалась в западне. С одной стороны – двое молодцов с кольями, а с другой – один, но быстрый как молния.

У меня не возникало иллюзий относительно будущего этих порождений темного мира. Меня волновало другое: человек с кольцом варркана. Если его тело сохранило хоть малую часть своих способностей, то победу придется вырывать из крепких рук. Проигрыш нам не грозит в любом случае. А вот жизни Слистера и Кода угрожала опасность, и весьма большая.

Отмахиваясь колышками и то и дело отпихивая ногами голодных вампирят, я ни на секунду не спускал взгляда с бывшего варркана. Его поведение было странным, если не сказать – очень странным. Казалось, он не столько помогает, сколько мешает своим собратьям нападать на моих морячков. Но я чувствовал, что все мышцы его скованы и напряжены, и лишь огромное усилие не позволяет ему продемонстрировать свои способности.

Как только стало полегче, я более внимательно оценил положение Слистера и Кода. Они стояли на широко расставленных ногах и с тихим придыханием выбрасывали кулаки с зажатыми в них осиновыми кольями навстречу своим врагам. За них волноваться не стоило. А вот мне пришлось немного повозиться со старыми вампирами.

Эти бестии, в нормальной жизни еле переставлявшие ноги, сейчас двигались довольно, проворно. Вместе с маленькими вампирчиками они доставили несколько неприятных минут. Вот тебе и бабушки‑старушки.

Внезапно я осознал, что вокруг меня уже не сжимается кольцо жаждущих крови, и я держу в руке последний осиновый кол. Мои приятели тоже заканчивали свои дела. Посмотрев на оставшихся врагов, я удивился.

Позади здоровенных вампиров стоял варркан‑вампир. Он словно прятался за их спинами. Одновременно сразу два кола вошли в грудь и шею вампиров. Те, злобно шипя, свалились на пол и, корчась в агонии, стали заливаться голубым сиянием смерти.

Остался только он.

– Слистер! Код! Оставьте его мне.

Ребята резво отпрыгнули в стороны, да так шустро, будто всю свою жизнь были варрканами. Моментально заняв их место, я направил в его лицо острие кола и стал ждать. Что‑то в его поведении было такое, что не поддавалось обычным объяснениям.