— Нет. — Эреку до ужаса хотелось прыгнуть в воду. — Надо было купить плавки, а тебе — купальник.

— Чтобы искупаться? — Бетани покраснела. — Знаешь, а я плавать не умею. У меня и купальника никогда не было. Чувствую себя как полная дура. Простых вещей не знаю.

Эрек запустил в фонтан камешком. Тот лягушкой пропрыгал по водной глади и угодил в морское чудище. Мальчик не знал, что и сказать.

Бетани обхватила руками колени.

— Дядя Эрл считает, что плавать — зря время терять, вечеринки — пустая затея, а если я отдыхаю, то даром хлеб ем. — Она ударила по воде ногой. — Надеюсь, мы с ним больше не встретимся.

И вдруг Бетани прыгнула в фонтан, прямо в одежде. Встала по пояс в воде, кувыркнулась через голову, вынырнула, отфыркиваясь. Ее глаза сияли.

— Как хорошо!

Она снова нырнула.

Эрек заулыбался и тоже спрыгнул в воду.

— Не расстраивайся. У меня отличная мама, но даже она иногда меня доводит.

Бетани встала. С нее ручьями лилась вода.

— Ты серьезно? Да я бы все отдала за такую маму, как твоя! А ведь у меня тоже когда-то были родители. Они оставили мне кое-что на память. Дядя об этом не знает, иначе давно бы уже отнял.

Бетани сунула руку за пазуху и вытащила овальный медальон.

Девочка расстегнула золотую застежку и открыла его. Внутри было два портрета. На одном улыбался загорелый мужчина с карими глазами и каштановыми волосами. На другом — рыжеволосая женщина держала на руках счастливую девочку.

— Это я с мамой, а это папа. Медальон у меня с тех пор, как они умерли. Он невидимый. Я еще никому его не показывала. Ты — первый.

Девочка закрыла медальон, и он исчез.

— Килрой говорил, что какой-то Эрл Эвирли приезжает сюда на важные встречи. Думаешь, это твой дядя?

Бетани вздохнула.

— Он и правда иногда уезжает. Когда его нет, приходится вдвое больше работать. Мне всегда было любопытно, какие же это дела у продавца газет? Он, конечно, ничего не рассказывает… Но уличного торговца вряд ли принимают во дворце.

— Если у него такие медальоны есть, то он скорее в Алипиум ездит, чем в нью-йоркские пригороды.

Бетани задрала нос.

— Это не он мне подарил, а родители!

Эрек пожал плечами.

— А вдруг и ты здесь родилась?

Бетани вылезла из фонтана. Они снова сели на парапет и стали смотреть на воду.

— Забавно, — сказала девочка. — Если у тебя всю жизнь есть что-то необычное, ты совсем этому не удивляешься. Взять хоть мой медальон, к примеру.

Эрек кивнул.

— Я думаю, моя мама — какая-то… преступница.

Бетани вскинула брови.

— Не может быть!

— Может. Она знает, как взломать кладовую и сокровищницу. А откуда взялись деньги в сумке? Дома-то мы жили очень бедно. Вдруг ее неспроста посадили в тюрьму? Что, если она украла деньги и пустилась в бега? Ведь мы все время переезжали. Она знала, что ее вот-вот схватят. Понятно, почему она раньше не работала. Тогда нам денег хватало. А еще она не хочет говорить, чем занималась в Алипиуме.

— Но ты же все равно ее освободишь?

— Конечно. Она же моя мама. Она усыновила меня. Наверное, из-за этого и меня разыскивают. Вот почему она мне запретила называть свое имя. Наверное, меня заставят вернуть украденные деньги. А если не смогу, посадят в темницу. — Эрек нахмурился и умолк.

— А может, я и правда из Алипиума? — Бетани вертела в руках медальон. — Вдруг мои родители занимали высокое положение? Поэтому дядя Эрл и встречается теперь с важными людьми.