— А тебе он не понадобится, дорогуша. Эти могучие туранские солдаты позаботятся о тебе! Всего тебе хорошего в Замбуле. О Арсил, дружище, уговори эту женщину показать тебе, как хорошо она плавает!

И Конан пустил своего коня рысью вместе с другим, груз которого он чуть облегчил. А за ним быстро перебирал ногами дромадер Испараны. Конан, усмехаясь, проскакал вдоль всего вытянувшегося каравана и лишь на долгий-предолгий миг задержался вперить взгляд в Искула из Хоарезма.

— Когда-нибудь, толстяк… когда-нибудь я заявлюсь в Хоарезм и вспорю тебе брюхо, а потом спалю весь ваш поганый работорговый город!

А затем Конан галопом понесся на север и лишь немного отклонился от прямого пути к Аренджуну. В одном оазисе он отсчитал сто шагов на восток, в пустыню, и откопал зарытый им симпатичный вьючок.

Глава 9 ЧЕРНЫЙ ЛОТОС И ЖЕЛТАЯ СМЕРТЬ

— Так, Конан из Киммерии! Ты вернулся намного раньше чем через месяц, — молвил Хизарр Зул, выгнув дугой брови над выпученными глазами. — Значит, ты успешно выполнил поручение? — Маг стоял, покачиваясь на носках и сцепив руки за спиной, как и в тот раз, когда Конан впервые увидел его.

— Да. — Киммериец окинул взглядом зеленую комнату, куда его препроводили жутковатые охранники. Он снова остался без оружия. Его сложили у задней двери особняка. Да, зеркальце было тут. Оно покоилось в сведенных чашею руках статуи черного демона.

Конан показал на него:

— Я хочу, чтобы это зеркало опустело, колдун.

— Да неужто! Нет ничего проще — для меня. Но сперва докажи, что тебе удалось вернуть амулет.

— Очень мне не хочется расставаться с ним, — признался Конан. — Я вот уж неделю ношу его на шее.

— Хмм. А копия, которую я тебе дал?

— Она в руках той, которая украла у тебя настоящий Глаз. Эта женщина, несомненно, все еще на пути к Замбуле — в сопровождении свиты из пяти воинов, которую я ей организовал.

— Ну и изобретательный же ты, Конан из Киммерии!

— Не слишком. У меня нет ни капли воды из одной реки, что течет в Куше, ни стигийского железа, и я не из тех, кто убьет девушку ради ее волос!

Кровь отхлынула от лица Хизарра.

— Откуда ты?.. И что за чушь ты несешь?

— Ты уже проговорился, колдун. Значит, это правда. Этими средствами тебя можно умертвить. И все похищенные тобой души можно освободить, набив твой выскобленный череп землей и спалив его дотла, а?

Хизарр Зул был буквально потрясен словами варвара. Он отступил на шаг. Ноги у него сделались ватными, когда он заглянул в голубые глаза юноши-северянина.

— Ты… но только один человек знает об этих вещах!

— И этот человек я. Другой вот уж десять лет как мертв. Не спрашивай больше, Хизарр Зул. Верни мне душу, — потребовал Конан, стараясь, чтобы его голос не дрогнул на последнем слове. — И я скажу тебе, где найти амулет.

Вновь овладев собой, хотя по-прежнему бледный, Хизарр покачал головой:

— Так не пойдет, Конан. Прежде чем освободить тебя, я должен увидеть Глаз.

— А как ты узнаешь, что это настоящий Глаз?

— Узнаю. Как узнал бы и хан Замбулы, но он никогда не получит такой возможности.

Киммериец подумал об Испаране, одолевающей тысячемильный путь до Замбулы.

— Никогда? — Он переместился так, чтобы оказаться между своей душой и ее… хранителем.

— Никогда.

Улыбаясь, Хизарр двинулся к своему длинному высокому столу. Там, побормотав какое-то время что-то невнятное, он взял резную шкатулку из красновато-коричневого дерева.