Он взглянул на нее, по-прежнему улыбаясь, но внутренне насторожившись. Однако едва увидев ее глаза, Крис все понял: месяца два назад, когда Терри с Еленой переехали к нему, Терезе вынули спираль. В конце концов, Паже было сорок семь лет, и тянуть дальше вряд ли имело смысл.

— Ребенок? — спросил он.

Произнесенное вслух, это слово показалось ему странным.

Терри смущенно улыбнулась.

— Угу. Что скажешь?

Паже откинулся на спинку, прислушиваясь к собственным ощущениям, задумчиво посмотрел вдаль, на зеленые холмы Тосканы, затем перевел взгляд на свою семью. Карло и Елена по-прежнему о чем-то болтали. Рядом с ним сидела его жена, Тереза Паже, мать его будущего ребенка, в котором будет частица каждого из них.

Крис снова подумал о том, что ему уже сорок семь. Что не суждено стать сенатором, не суждено совершить многого из того, о чем он когда-то мечтал. Но с ним рядом будет эта женщина, его жена — и впереди у них была вся жизнь, полная общих радостей, печалей и неожиданностей. Жизнь вместе с самыми близкими ему людьми, чьи судьбы неразрывно переплелись с его собственной судьбой.

Он взял Терри за руку и подставил лицо солнцу, и может, впервые в жизни покой и умиротворение снизошли на него.

— Ребенок, — удивленно прислушиваясь к звуку собственного голоса, произнес Крис. — Звучит неплохо.