Разъярённый Зараидес начал так яростно бранить Фабельна, что вбежали крысолюди и утащили его куда‑то, оставив Фабельна и Кьюджела одних.

Утром Фабельн быстро съел свою похлёбку.

– Эй, – крикнул он за решётку, – скорее одевайте мне воротник, чтобы я мог выйти и завершить свой счёт. Первый на моем счёту Кьюджел.

– Ба! – сказал Кьюджел. – Какой позор!

Крысолюди, не обращая внимания на протесты Фабельна, ещё более плотно закрепили на нем ошейник, прикрепили цепь и вытащили его на четвереньках, и Кьюджел остался один.

Он попытался сесть прямо, но прижался шеей к влажной грязи и соскользнул на локтях.

– Проклятые крысы! Все равно я обману их! В отличие от Фабельна, у меня нет семьи, чтобы кого‑нибудь привлечь… Эффективность пергаментов Зараидеса под вопросом… Но, возможно, кто‑нибудь случайно окажется поблизости, как я и Фабельн. – Он повернулся к решётке, за которой сидел остроглазый надсмотрщик. – Чтобы привлечь двух необходимых людей на свой счёт, я должен ждать снаружи пещеры.

– Это позволено, – провозгласил надзиратель. – Конечно, должен быть тщательный присмотр.

– Это понятно, – согласился Кьюджел. – Но я прошу, чтобы ошейник и цепь с меня сняли. При столь очевидном принуждении даже самые доверчивые уйдут.

– В том, что ты говоришь, что‑то есть, – согласился надзиратель. – Но что в таком случае помешает тебе убежать?

Кьюджел принуждённо рассмеялся.

– Разве я похож на обманщика? И к чему мне это делать, если я легко пополню свой счёт?

– Мы примем меры предосторожности. – Через мгновение в норе появилось множество крысолюдей. Ошейник с Кьюджела сняли, но икру правой ноги проткнули серебряной булавкой; Кьюджел закричал от боли, тем временем к булавке прикрепили цепь.

– Теперь цепь незаметна, – заявил один из его похитителей. – Можешь стоять перед пещерой и привлекать проходящих.

Продолжая стонать от боли, Кьюджел выполз из норы и пещеры; у входа в пещеру сидел Фабельн, с цепью у шеи, ожидая появления дочери.

– Куда ты идёшь? – подозрительно спросил он.

– Буду ходить перед пещерой и привлекать к ней прохожих.

Фабельн скорчил кислую гримасу и стал всматриваться в деревья.

Кьюджел остановился у входа в пещеру. Он посмотрел во все стороны, потом крикнул:

– Есть ли кто поблизости?

Ответа он не получил и стал расхаживать взад и вперёд, цепь позванивала при его шагах.

Движение среди деревьев, всплеск жёлтой и зеленой ткани, и появилась дочь Фабельна, неся корзину и топор. Увидев Кьюджела, она остановилась, потом неуверенно подошла.

– Я ищу Фабельна, который попросил принести кое‑какие вещи.

– Я возьму их, – сказал Кьюджел и протянул руку к топору, но крысолюди были начеку и утащили его за цепь к пещере. – Она должна положить топор на ту скалу, – просвистели ему в ухо. – Иди скажи ей об этом.

Кьюджел снова захромал вперёд. Девушка удивлённо смотрела на него.

– Почему ты так поскакал назад?

– Я тебе расскажу, и это действительно странная история, – ответил Кьюджел, – но сначала ты должна положить топор и корзину вон на ту скалу; туда вскоре подойдёт Фабельн.

Из пещеры послышался приглушённый гневный протест, быстро стихший.

– Что это за звук? – спросила девушка.

– Сделай, как я прошу, и все будешь знать.

Удивлённая девушка отнесла топор и корзину в указанное место, потом вернулась.

– Ну, где же Фабельн?

– Фабельн умер, – сказал Кьюджел.