Лобов засмеялся:

— Еще бы! У вас ведь там свои связи. Можно сказать, протекция. — Он глянул в зеркальце заднего обзора. — Сулейман, а ты чего такой молчаливый? Не рад, что домой вернулся?

— Мой дом не здесь, — мрачно ответил Сулейман.

— Вот те раз, а где? Ведь твой отец, кажется, живет в Москве?

— Мало ли, кто где живет. Главное, куда человек возвращается после того, как сделал свою работу.

— А ты куда вернешься? — не унимался Лобов. — В горы, что ли, пойдешь?

— Слушай, Лобов, чего ты к нему пристал? — недовольно встрял в перебранку Георгий. — Не видишь, парень не в настроении. Хочешь поговорить — говори со мной, а его оставь.

Лобов усмехнулся и покачал головой:

— Надо же, какие мы горячие. Сразу видно — горцы! Ладно, ребята, замнем. Я не хотел вас доставать. Просто хотел немного того… расшевелить. А то вы какие-то мрачные и вялые, как зомби. Погода, что ли, на вас так действует? Или боитесь того, что произойдет завтра?

Сулейман заговорил хрипло и резко:

— Слушай, Лобов, ты заткнешься, или мне тебя заткнуть?

Лицо Лобова посерело от злобы.

— Любопытно было бы посмотреть, как ты это сделаешь, — с недоброй усмешкой сказал он. — Но только не сейчас, Сулейман, не сейчас. Мы поговорим с тобой после того, как завершим дело. Я с удовольствием поработаю над твоим лицом. Сделаю тебя похожим вот на него. — Лобов кивнул головой в сторону молчаливого Сайда, сидевшего рядом. Минувшей ночью Сайд сбрил бороду, и под ней оказалось маленькое, уродливое личико, похожее на обезьянью физиономию.

— Я это запомню, — негромко пообещал Сайд.

— Запомни, запомни, — кивнул Лобов. — Я тоже постараюсь не забыть.

Оставшуюся часть пути мужчины ехали молча.

Войдя в прихожую, Георгий остановился на пороге и подозрительно спросил:

— А где Алмаз? Почему он нас не встречает?

Лобов поморщился, словно ему надоело иметь дело с идиотами.

— Черт, Жорик, — устало сказал он, — я же тебе сказал, что Алмаз болеет. Ты говорил с ним на вокзале по телефону, чего тебе еще надо?

— Так он не здесь? — недоверчиво спросил Георгий.

— Здесь, здесь. — Лобов махнул рукой. — Там, в спальне. Простыл, температура под сорок. До чего вы, горцы, тугодумы! Все приходится повторять дважды, прежде чем до вас дойдет.

Георгий двинулся было в глубь квартиры, но Лобов схватил его за рукав:

— Куда в ботинках? Может, ты еще на танке въедешь! Там всюду персидские ковры — сто баксов за метр. Вон посмотри на Сулеймана и Сайда, они уже разулись. Сразу видно — цивилизованные люди. Несмотря на то что у одного из них рожа неандертальца.

— Много говоришь, русский, — с угрозой прошипел Сайд. — Смотри, не пожалел бы потом.

— Опять двадцать пять! — улыбнулся Лобов. — Ладно, дикари, проходите. Алмаз, поди, уже заждался.

Трое бойцов зашагали в спальню, осторожно ступая грязными носками по дорогим персидским коврам.

— Направо! — скомандовал у них за спиной Лобов.

Мужчины повернули направо.

— Правильно, — похвалил Лобов. — Видите дубовую дверь? Толкайте и заходите.

Георгий нажал на позолоченную ручку и открыл дверь. В спальне царил полумрак.

— Давай-давай, не боись! — весело поторопил бойцов Лобов.

Георгий вошел в спальню, и в ту же секунду полетел на пол, сбитый с ног подсечкой выскочившего из-за угла автоматчика в черной маске.