– Я отказалась? – шипела она. – Я отказалась делать аборт! Мне было девятнадцать! Капустин! Я тебя презираю. Если ты не уберешься наконец, я убью тебя креслом! Ну вот… – она посмотрела на пол. – Воды отошли.

Папа Валя побледнел и свалился в обмороке на пол. Охранники отнесли кресло в сторону и бросились к маме Муму.

– Скажите, чтобы этому слабонервному принесли нашатырь, – она разрешила двум мужчинам унести ее, усевшись на их сплетенные руки и царственно оглядев напоследок холл. Девочка Лера подошла к лежащему папе и посадила ему на грудь щенка.

– Не надо, – уговаривала его Лера. – Маме не понравится, что мама Муму беременна от тебя.

– Вы только послушайте этот бред! – взвыл он, схватив себя за волосы. – Ты хотя бы не повторяй то, чего не понимаешь! Это невозможно, в конце концов! Я должен поговорить!..

– Давай поговорим, – Лера отвела его к дивану и силой усадила.

– Пойми, я не могу говорить с тобой на эту тему! – отбивался папа Валя.

– Я хотя бы не беременная, – пожала плечами Лера. – С мамой говорить сейчас не стоит, вдруг из нее тоже воды вытекут.

Папа Валя опять взвыл и закрыл глаза, покачиваясь из стороны в сторону.

Девочка Лера думала – кто родится у мамы Муму? После скандальной сцены она стала думать об этом ребенке как о второй проблеме в своей жизни.

– Ты одна? – спросила акушерка, закрывая лицо маской. – Где они?

– Авария, – выдохнула мама Муму. – Адвокат ничего толком не говорит. Позвони в милицию. Узнай об аварии на Волгоградском шоссе. Иностранные номера.

– Чек получила? – Лиза шлепнула Марию по коленкам, чтобы та их раздвинула.

– Нет. Послезавтра должна была… Мне рожать по срокам через пять дней.

– Специалист! – хмыкнула Лиза, вынула руку и показала Марии четыре пальца. – Через двадцать минут родишь. Пойдешь на стол?

– Посмотри Капустину Валентину в шестой палате, – выдохнула мама Муму.

– Обойдется, – хмыкнула акушерка. – Я от тебя не отойду.

– Посмотри. Мне не нравится ее состояние. Слабая она. Ну, что уставилась? Сходи и посмотри, если начальница приказывает!

– Не ори, припадочная. Я к твоим родовым припадкам привычная.

– Это ужас какой-то, – шептала Мария, прижав подбородок к груди и выдыхая воздух короткими порциями, – меня перед родами нужно запирать в психушке. Ведь убью кого-нибудь, ей-богу! Его – точно убью, если еще раз попадется мне в таком состоянии!

Акушерка скатала пеленку и засунула ее в открытый рот Марии. Легонько стукнула под подбородок, чтобы та сжала челюсти.

– Закуси покрепче и помолчи заодно.

– Маруся?… – в ужасе прошептала Валентина, пошатнулась, ухватилась за край стола, а выпавшая при этом ложка с оглушительным звоном упала на кафельный пол.

Мама Муму повернула голову, посмотрела на Валентину и совершенно буднично поинтересовалась:

– Как дела? Схватки не начались?

В глазах у Валентины потемнело, ужасом подступила к горлу тошнота.

– Что ты тут делаешь? – шепотом спросила она.

– Ты прямо как твой муженек, ей-богу! Рожаю я тут! А ты? Пришла на выставку собак? Лиза! – крикнула мама Муму громко.

От ее крика Валентина вздрогнула и вдруг почувствовала себя в невесомости.

– Опять – собаки?… – прошептала она, пошатнувшись.