Между ним и Глори Карсон произошло нечто важное, и он твердо решил докопаться, что же именно.

– Брэм!

Он так быстро повернулся, что чуть не пролил кофе.

Перед ним была опять психолог доктор Карсон. Волосы уложены узлом на затылке. Темно-голубые слаксы, светло-розовая блузка, темно-синяя спортивная куртка. И доктор Карсон не улыбалась.

– Доброе утро, – приветствовал ее Брэм, стараясь говорить как можно развязнее. – Есть хочешь? Я с удовольствием поджарю тебе пару яиц.

– Нет, спасибо. Я всегда завтракаю только кофе и йогуртом.

Брэм присел за стол. Глори присоединилась к нему через несколько минут с чашечкой кофе и маленькой коробочкой йогурта.

– Все в порядке? – спросил Брэм, внимательно посмотрев на нее.

Глори отпила кофе и встретилась с ним глазами.

– Надеюсь, Брэм.

– Что это значит? Ты не знаешь, все ли в порядке, Глори? Нам ведь было хорошо этой ночью?

– Замечательно, – улыбнулась она. – Такой дивной ночи давно уже не было в моей жизни! Но… – продолжила Глори.

Брэм напрягся.

– Но? – переспросил он.

Глори вздохнула, и на ее лице не осталось и следа улыбки.

– Брэм, ночью ты сказал, что у нас будут бесконечные «завтра». Ты, может быть, даже этого и не помнишь. Тогда, наверное, не стоит и говорить.

Брэм нахмурился.

– Я ясно помню это и могу повторить еще раз. Сейчас и наступило одно из этих «завтра». Мы переживаем его. Вместе.

– Это верно, но «завтра», которые мы проведем вместе, не бесконечны. У нас две недели, несколько дней из которых уже истекли. – Видя, что он хочет возразить, Глори подняла руку. – Погоди минутку… Пожалуйста, послушай меня. Я нисколько не жалею, что мы занимались любовью. Мы взрослые люди. Но, Брэм, я осталась прежней и продолжаю верить в то, во что верила. У нас с тобой разные желания. Ты хочешь жениться и обзавестись детьми. Меня же это вовсе не привлекает. И пока мы оба это понимаем, все в порядке.

– Значит, я для тебя развлечение на две недели? – спросил он, прищурившись. – А потом меня побоку?

– Мы же договорились на две недели, – сказала она, чуть повысив голос. – И прошу об этом не забывать. Ты собираешься стать образцовым мужем, я же только пытаюсь понять, что такое супружеская жизнь. Пусть так оно и останется!

Брэм оттолкнул кресло, встал, прошел через кухню и, ухватившись за раковину, уставился в окно невидящим взглядом.

Черт возьми, негодующе подумал он. Выходит, он для Глори совсем ничего не значит, не оставил в ее душе ни малейшего следа. Словно этой ночи и не было! Спокойно, Бишоп, держи себя в руках!

Прошедшая ночь была реальным фактом, и Глори не могла вычеркнуть из нее ни мгновения. Они не только занимались любовью, но и создали пищу для воспоминаний, и он рассчитывал на то, что они не скоро изгладятся из ее памяти. А из ее сердца?

Глори смотрела на Брэма, видела, как напряглось его мускулистое тело, и почти реально ощущала исходившее от него раздражение.

Как все запутано, думала она, нахмурившись. Если он с самого начала намеревался ее соблазнить, то добился своего. Так чего же теперь злится?

Он, наверное, не привык, чтобы ему с самого раннего утра читали лекции о правилах игры.

Правилах игры? Нет, это слово тут неуместно. Она вовлечена не в сексуальную игру. Она бы никогда не пала так низко. Вчера она менее всего думала о том, какой опыт ей удастся извлечь из этой сцены в постели. Она была искренна в своих чувствах.

А что будет потом, зависит от того, что скажет и сделает Брэм, когда снова заговорит.