— Есть там кто-нибудь?

Раздался слабый голос, как будто во многих милях отсюда:

— Да.

Он продолжал, говоря что-то вроде «… ранен, а Ларса засыпало, и… воздух…».

— Воздух заканчивается, — пробормотал Коль.

— Погребены заживо, — сказал один из его людей.

— Заткнись, — сказал Коль.

Они отпрянули и сжались. В проходе за ними произошел колоссальный обвал, и выход почти блокировало.

Когда все кончилось, Анна-Мария тихо сказала Колю:

— Теперь я начинаю понимать, что испытывает Хейке.

— Да. Только не впадай в панику! От этого может быть еще хуже.

— Не буду, — коротко ответила она, но была вовсе не такой бодрой, несмотря на тон, каким это было сказано. Они работали молча. Наконец отец Эгона проговорил:

— Если я после всего этого выживу, то никогда не притронусь больше к бутылке!

— Не обещай больше, чем сможешь выполнить, — сухо сказал Коль.

— Сюне? А где Сюне?

— Его завалило. Мы пытаемся вытащить их оттуда. Не вертись, иначе можешь задеть свод, и он снова обрушится!

Мужик заплакал.

— Мальчики мои! Я плохо обращался с моими двумя сыновьями. Я буду работать! Брошу пить! Иисус, ты слышишь меня? Помоги мне, Иисус, будь милостив! И спаси мальчика, Господи, он не сделал Тебе ничего плохого…

— Побереги силы, — сказал Коль, руки его осторожно отбрасывали камень за камнем. — Где тебе больно?

— Нет, я ничего не чувствую. Только то, что у меня на плечах вся земля. И не только на плечах. Дышать трудно…

Новый дождь из камней заставил его плеваться и фыркать. Анна-Мария очистила его лицо, то немногое, что было видно.

Она поймала взгляд Коля и нашла в нем поддержку и силу.

Адриану было нелегко. Он не осмеливался пойти к месту обвала, но на открытой площадке перед шахтой он оставаться не мог. Толпа так сильно трясла ворота, что они могли рухнуть в любую минуту.

Он вновь нервно зашел внутрь, подумывая, не стоит ли ему спрятаться в одном из безопасных коридоров.

Но и их нельзя было уже назвать безопасными. Там были ямы с водой, он мог провалиться по пояс и промокнуть, там были и лабиринты, из которых он мог не выйти никогда…

Адриан слышал обвал в проходе, где работала группа, это был мощнейший обвал, эхом отозвавшийся в коридорах.

— Это они, — тихо прошептал он сам себе. — Теперь с ними все кончено. Коль, мой строптивый мастер. И Анна-Мария, у которой был шанс, но она предпочла его! Она предала меня тогда, когда я сильнее всего нуждался в ней.

Мысли его крутились дальше:

— Нильссон… Убит! Коль?..

Адриан вздохнул, коротко и решительно. А потом направился назад к воротам.

— Вы слышали, да? Новый обвал! Я сожалею, но мы уже ничего больше не можем сделать. Давайте помолимся…

— Какого черта?.. — крикнул один из мужчин. — Впусти нас внутрь, черт бы тебя подрал, и не стой здесь, ишь, расквакался!

И тут появились дамы Брандт, объединенное войско, без Селестины, разумеется.

— Что за тон? — ледяным тоном произнесла фру Брандт, и ей действительно удалось заморозить все сопротивление. Ее мужеподобные дочери тоже постарались внести свой вклад в восстановление того почтения, которое веками укоренялось в низших классах. Толпа отступила от знати.

— Мама, — лихорадочно прошептал Адриан Брандт. — Помоги мне выбраться отсюда!

И он быстро рассказал им о том, что произошло.