Даниэль медленно открыла дверь и заглянула:

– Ты в порядке?

– Нет, – со стоном ответила она. – Даниэль… Ты должна была показать мне это гораздо раньше.

– Я знаю. Прости меня и…

– Я же помогла ему выйти и… он…

– Знаю, – ответила сестра.

Хлои, наконец, смогла подняться на ноги. Она снова взяла дневник, осторожно держа его в руках, словно тот был пропитан ядом.

– Я была неправа с самого начала, – произнесла она. – Все мои сомнения… Мои надежды о том, что он был хорошим человеком. Все это…

Эмоции накрыли ее с головой. Вся логика и правда прошлого. Правда, которую она не просто отрицала большую часть своей жизни, но и умудрилась поработать над ее исправлением. Как только все это дошло до нее, Хлои произнесла свои мысли вслух, заставляя саму себя вслушаться в каждое слово.

– Он сделал это, – сказала она. Ее тон был строгим, уверенным и наполненным гневом. – Это был он. Он убил нашу мать.

С этим ужасным осознанием к ней пришло и еще одно. Оно помогло ей не столько успокоиться, сколько задуматься, сыграет ли ей на руку его освобождение.

«В результате этот ублюдок вышел из тюрьмы. Теперь же, когда я займусь им, его не спасет ни законодательство, ни тюремная камера».