Чак коротко кивнул в ответ и устремился за Келлером, не забыв перевалить ответственность на Лену:

— Не уходите, Адамс, пока не обыщете здесь каждую щель.

— Козел, — пробормотала Лена, когда Чак и Келлер выходили из комнаты. Она ожидала, что Ричард ее поддержит, но тот стоял как громом пораженный.

— Что с тобой? — спросила она, и Ричарда как прорвало.

— Я его коллега: работаю в том же отделе! — прошипел он сквозь стиснутые зубы и ткнул пальцем в закрывшуюся за ушедшими дверь. — Он не имеет права так разговаривать со мной, тем более в присутствии посторонних! Я заслуживаю — нет, я заслужил! — право на хотя бы минимальное уважение!

Лене оставалось лишь гадать, чего это он так завелся. Насколько ей было известно, Брайан Келлер со всеми разговаривал подобным образом.

— Просто у него вечером лекция, и я предложил подменить, если нужно.

— Скорее всего он отменил все занятия.

Ричард рванул к двери, как питбуль на незваного гостя. Лена никогда его прежде таким не видела. Глаза вылезли из орбит, лицо покраснело, а губы, напротив, побелели и превратились в тонкую полоску. Она не знала, что делать: то ли дать ему выпустить пар, то ли рассмеяться.

— Послушайте, да плюньте вы, — сказала она, уже задумавшись, в оскорблении ли действительно дело. А что, если это ревность? Вдруг Ричард воспылал страстью к Келлеру? Тогда его поведение вполне объяснимо.

Он остановился, уперев руки в бока:

— Я не собираюсь мириться с таким отношением! Во всяком случае, не с его стороны! Мы в нашем отделе в равном положении, и я не стану терпеть подобные…

— Перестань! Он же только что сына потерял! — попыталась утихомирить его Лена.

Ричард лишь отмахнулся от нее:

— Все, чего я требую, — это человеческого отношения!

Лене все это уже порядком надоело, но она знала, что он не уйдет, пока она не проявит хоть каплю сочувствия.

— Да, ты прав. — Она вздохнула. — Он просто сукин сын.

Ричард в конце концов посмотрел на нее, потом еще раз, внимательнее. Последовавший за этим вопрос удивил ее, хотя и не должен был.

— Кто тебя ударил?

— Что? — переспросила она, но поняла, что он про фонарь под глазом. — Да нет, это я упала. Ударилась об дверь. Глупо так получилось… — Желание привести еще тысячу причин в свое оправдание охватило ее, но Лена все же заставила себя замолчать. Из собственного полицейского опыта она знала, что лжецы всегда многословны. И все же не могла удержаться, чтобы не добавить: — Ничего особенного.

Он хитренько ей подмигнул, давая понять, что его этим не купишь, поведение его вдруг кардинально переменилось, и в голосе появились заискивающие нотки.

— Ты ж знаешь, Лена, я всегда относился к тебе как к близкому человеку. Сибил столько рассказывала о тебе! Она отлично знала все твои сильные стороны. Понимала, какая ты хорошая.

Лена прокашлялась, но ничего не сказала.

— Она всегда хотела как-то тебе помочь. Чтобы ты была счастлива. Только это и имело для нее значение.

Лена ощутила неприятное покалывание в ступнях.

— Так что у тебя с глазом? — продолжал нажимать он, хотя и мягким тоном. — Вид такой, словно тебя кто-то ударил.

— Никто меня не ударил, — возразила Лена, тут же осознав, что непроизвольно повысила голос — еще одна типичная для лжецов примета, — и выругала себя за это. Раньше-то все неплохо получалось.

— Если тебе понадобится помощь… — Он запнулся, видимо, сообразив, насколько смешно слышать его предложение человеку вроде Лены, и тут же сменил тактику: — Если тебе захочется с кем-то поговорить… Поверь, я понимаю, как тебе сейчас трудно.