— Разумеется, — сказала она, поднимаясь. — Ты все сделаешь по-своему и привычными тебе методами: в наручники — и головой об стену.

— Откуда я мог знать об изнасиловании?

— Не пори чушь! — зло прошипела Сара и с грохотом захлопнула дверь. Ей больше не хотелось, чтобы Фрэнк их слышал. — Ты же видел, на что она похожа, видел, что с ней сотворили! Снимки уже, наверное, готовы. Ты обратил внимание на рваные раны у нее на ногах? А след укуса на груди видел?

Джеффри лишь кивнул, а Сара все никак не могла остановиться.

— И ты по-прежнему думаешь, что Чака убила Лена?

Он пожал плечами:

— Следов Уайта на месте преступления нет.

Но Сара не желала слушать никакие доводы:

— В любом случае тебе не следовало надевать на нее наручники!

— Я что, должен был проигнорировать тот факт, что она, возможно, убила человека, и всего лишь потому, что мне ее жаль?!

— А это действительно так?

— Конечно. Ты что же думаешь, мне доставляет удовольствие видеть ее такой? Да у меня сердце кровью обливается!

— Может быть, она всего лишь защищалась.

— А вот это уже будет решать ее адвокат. — И хотя тон Джеффри оставался по-прежнему резким, Саре пришлось признать, что он прав. — Ее упрямство меня просто бесит: своими выходками она мешает мне вести расследование. И не надо ее защищать!

— А тебе известно, что восемьдесят процентов женщин, ставших жертвами изнасилования, рано или поздно попадают в подобную ситуацию вторично?

Его молчание было красноречивее слов.

— Вместо того чтобы предъявлять ей обвинение в убийстве, тебе бы следовало поискать насильника!

Джеффри лишь пожал плечами.

— Ты разве не слышала? — спросил он, ерничая. — Никто ее не насиловал. Она просто упала.

Сара рывком распахнула дверь, понимая, что больше не в силах с ним спорить. Войдя в прозекторскую, она спиной чувствовала взгляд Джеффри, поделала вид, что ей это безразлично. Что бы ни дали результаты аутопсии, она никогда не простит его за то, что он надел на Лену наручники и приковал к изножью кровати.

Она подошла к освещенному экрану с рентгеновскими снимками и тупо уставилась на них, не в состоянии хоть что-нибудь увидеть. Сара понимала, что необходимо успокоиться, привести в норму дыхание и сосредоточиться на стоящих сейчас перед ней задачах. Закрыв глаза, она вытолкнула из сознания все мысли о Тессе и Лене, запретила себе думать об Итане Уайте. И когда решила, что достаточно пришла в себя, открыла глаза и подошла к секционному столу.

Чак Гейнс был крупным мужчиной с широкими плечами и густой порослью на груди. На руках ни единой царапины или каких-либо других следов борьбы — видимо, его захватили врасплох. Горло перерезано от уха до уха, рана ярко-красная, обрывки артерий и сухожилий торчали и висели как побеги виноградной лозы. Рана оказалась настолько глубокой, что был виден шейный отдел позвоночника, причем один позвонок смещен.

— Я его уже сфотографировала в инфракрасных лучах, — сказала Сара. — Инфракрасные снимки позволяют увидеть все жидкости организма, а также установить, имел ли обследуемый в течение последних суток сексуальные контакты. Он чист.

— Он мог надеть презерватив, — возразил Джеффри.

— Ты обнаружил его на месте преступления?

— Лене известно, что его нужно спрятать.

Сара рывком подтянула ближе лампу, чтобы лучше видеть всю зону вокруг раны.