Для Сары это не было новостью — подобное случалось с большинством свидетелей. К счастью, этой девице повезло — она видела труп издалека: он лежал на середине высохшего речного русла.

— Сюда. — Когда они подошли к берегу, Джеффри взял Сару за руку. Местность здесь была холмистая, и склон круто сбегал к реке.

Сара решила, что ширина русла здесь по меньшей мере футов сорок, но потом надо будет послать кого-нибудь измерить поточнее. Вскоре она почувствовала, что ее кроссовки полны сухой глины и мелких камешков, а двенадцать лет назад им здесь пришлось бы продвигаться по горло в воде.

На полпути Сара остановилась и посмотрела на мост — бетонную плиту с низкими перилами, из которой в паре дюймов от нижней части торчал выступ. На панели между выступом и перилами черным спреем было выведено: «Подохни, ниггер!» — и изображена большая свастика.

Сара, ощутив вдруг, как к горлу подкатывает тошнота, произнесла с отвращением:

— Вот это здорово.

— И так по всему кампусу, — жестко заметил Джеффри.

— И когда это началось? — спросила Сара. Граффити уже успело выцвести — видимо, его нанесли недели две назад.

— Да кто знает? В колледже об этом даже не упоминают.

— Властям выгодно не замечать подобные лозунги — в противном случае придется предпринимать какие-то меры, — заметила Сара, оглядываясь в поисках Тессы. — Тебе известно, кто этим занимается?

— Студенты, — ответил он весьма гнусным тоном и зашагал дальше. — Надо полагать, какая-нибудь кучка идиотов янки, которые считают развлечением смотаться на юг и поиграть в ку-клукс-клан.

— Терпеть не могу этих доморощенных расистов! — пробормотала Сара. Но тут в поле ее зрения попали приближавшиеся к ним Мэтг Хоган и Фрэнк Уоллес, и губы сами собой растянулись в улыбке.

— Привет, Сара. — Мэтг держал водной руке «Полароид». а в другой — несколько готовых снимков.

Фрэнк, заместитель Джеффри, сообщил:

— Мы только что закончили со съемкой.

— Спасибо, — сказала Сара, натягивая резиновые перчатки.

Труп лежал прямо под мостом, лицом вниз. Руки вывернуты и раскинуты в стороны, брюки и трусы сползли к щиколоткам и сбились в узел. Судя по росту и отсутствию волос на гладкой спине и ягодицах, это был молодой человек, лет, наверное, двадцати с небольшим. Светлые волосы достигали воротника и рассыпались надвое на затылке. Его можно было принять за спящего, если бы не сгустки крови и клочья разодранной плоти, торчавшие из заднего прохода.

— Ох ты! — тихо воскликнула она, поняв, чем был так озабочен Джеффри.

Соблюдая все формальности, Сара опустилась на колено, приложила стетоскоп к спине трупа и почувствовала — и даже услышала, — как под ее рукой прогибаются ребра. Сердцебиения не было.

Она свернула стетоскоп петлей на груди и осмотрела труп, перечисляя вслух все, что видела:

— Признаки насилия отсутствуют — ни царапин, ни порезов. — Сара осмотрела ладони и запястья. Левая рука была неуклюже вывернута, и она заметила на локте отвратительный розовый шрам. Судя по его виду, рана была нанесена около полугода назад. — Руки ему не связывали.

На убитом была темно-зеленая майка с короткими рукавами, и Сара задрала ее, чтобы посмотреть, нет ли под ней повреждений. В нижней части спины обнаружилась обширная, но не слишком глубокая царапина — во всяком случае, кровотечения не было.

— Что это? — спросил Джеффри.

Сара не ответила, хотя что-то в этом повреждении показалось ей странным.

Она взялась за правую ногу трупа, намереваясь оттянуть ее и сторону, но тут же остановилась, потому что стопа осталась на месте.