— Что ты имеешь в виду?

— С ее головой, сеньор, — сказал он, похлопав при этом себя по голове. — С того дня Виктория не может вымолвить ни слова.

Раздался звук шагов, и в дверном проеме с пулеметом под мышкой и сигарой в зубах появился Ван Хорн.

— Ну как? — сгорая от нетерпения, спросил я.

— Сбежал, будь он неладен.

Теперь передо мной предстал совсем другой человек, ничуть не похожий на того католического священника, которого я знал до этого. В нем вдруг все переменилось, даже жесты, походка. Голос стал более грубым и резким. В его действиях теперь ощущались неукротимая воля и решительность, скрываемые до сих пор, на что у священника определенно были свои причины.

Положив на стойку бара пулемет, Ван Хорн щелкнул пальцами и обратился к Тачо:

— Быстро дай выпить. Все равно что. Надо обдумать, что теперь делать.

Вынув у Дельгадо из-за пояса свой «энфилд», я, как обычно, проверил магазин и сунул револьвер в кобуру, висевшую у меня под мышкой. Поддев труп мыском ботинка, я обратился к священнику:

— Вы кое-чему научились на Западном фронте, святой отец. Не правда ли?

— Сын мой, — торжественно произнес он, положив руку мне на плечо. — Должен признаться, что все не так, как это кажется с первого взгляда.

— Ну такое бывает редко.

Он залился громким смехом, странным для священнослужителя.

— Не буду вас пока переубеждать. Выберем для этого более подходящие время и место. Сейчас надо обдумать ситуацию, в которую мы попали. Как скоро этот улизнувший от нас парень доберется до своих?

— Тачо говорит, что по дороге в Гуилу полно федералов. Недавно в этих местах возникли большие беспорядки. Вы это имели в виду, когда говорили, что надеетесь благополучно проскочить через горы в Гуиамас?

— Да. Мой друг сказал, что туда, на побережье, с островов Тихого океана на шхунах все еще возят копру. Похоже, это достаточно тихое место, откуда спокойно можно было бы выехать из страны.

— Туда можно добраться только этой дорогой?

— Думаю, что да. Надо еще раз взглянуть на карту.

Когда священник ушел, из кухни, держа перед собой поднос с кофейником и чашками, появилась Виктория. Разлив кофе, она мне первому протянула чашку. От этого я почему-то почувствовал себя неловко. Затем она развернулась и зашла за дальний конец барной стойки. Вид у нее оставался серьезным даже тогда, когда я, встретившись с ней взглядом, улыбнулся. Она напоминала верную собачонку, замершую в ожидании команды хозяина. Ван Хорн, держа в руках большую карту Мексики, быстрым шагом вошел в комнату и подошел к стойке. Когда он развернул карту, я увидел, что на ней была изображена северная часть страны.

— Север, юг или восток интереса для меня не представляют, — произнес он. — В ближайшие несколько часов они пошлют сообщение по телеграфу и опередят нас.

— Так что остается только дорога через горы, — заметил я, проведя пальцем по карте в направлении Гуилы. — Это самый безопасный путь. От основной дороги в горах имеется ответвление, по которому, миновав сорок миль, можно оказаться в Гуиле.

— На таком длинном пути неприятностей нам не избежать.

— А вы предлагаете ехать вместе?

— У вас есть другой вариант? Вы ведь как-никак тоже влипли в это дело. Случись что-нибудь, нам вдвоем будет легче справиться.

Другими словами, я ему был нужен. Это я понял минуту спустя.

Хлопнув с досады рукой по карте, священник с горечью произнес:

— Черт возьми! Ну почему я не могу заняться своими делами?

На это у меня уже имелся ответ, но я предпочел промолчать.