И эти руки попытались меня прихлопнуть. Видимо, та часть Познания, что ещё сохраняла контроль, попыталась нас прибить, но нет уж. Я отразил его атаку гигантской рукой, созданной из энергии бури, а затем ударил второй.

Одновременно с этим с небес обрушились алые молнии, прожаривая эту ожившую кучу непонятно чего, но это было слишком слабо.

И поэтому я бил, бил и ещё раз бил.

Молниями, кулаками, рассекал плоть Мечом, прожаривал её и снова бил. Откуда-то из-за спины мне помогала Лиза остатками сил.

Я потерял счет времени и атаковал, пока от этой дряни не осталось ничего. Лишь жижа и мерзкий аромат горящего мяса.

А в центре всего этого я нашел Фёдора. К тому моменту от его аватара мало что осталось. Фрагмент торса и голова.

— Неплохо, Гнев. Я получил… очень много данных, — сказал он, при этом на лице Фёдора не читалось ни сожаления, ни боли. Кажется он был… счастлив. Хлад! Эта тварь меня действительно пугала.

— Счастлив за тебя, а теперь прощай, — я поднял руку и в ней оказался Гунгнир. Я вбил копье прямо промеж глаз Познанию, а затем сверху вдарил парочкой молний, чтобы окончательно убедиться, что он сдох.

Мы победили…

Хотя от этой местности мало что осталось. Десятки километров разрушений и выжженной земли. Я брел по ним, чувствуя всепоглощающую усталость. Вот вроде бы целее, чем после схватки с Хагготтом, а морально выжат будь здоров.

Впереди я заметил бредущую навстречу Лизу, зажимающую рану на животе. Увидев меня, она облегченно вздохнула и плюхнулась на землю. Я добрел и сел рядом.

— Всё кончено?

— Ага…

— Уверен?

— А хрен его знает, — честно ответил я. — Познание на моей памяти уже убивали. Может через столетие-другое он явится снова.

— Мда…

— Давай не будем о грустном.

— И то верно.

— Теперь ты официально Императрица. Как ощущения?

— Так себе. И мороженого хочется.

— Я б тоже не отказался.

— Тогда это будет мой первый указ. Выдать нам с тобой по мороженому.

— Хороший указ, — рассмеялся я.

— Ну а что? Есть идеи получше? Вот что ты сделаешь, когда станешь владыкой севера?

— Ну… Устрою самую большую попойку. И все за мой счет.

— Хи-хи… Нет, я свою казну на такое тратить не стану. Может у тебя жителей и немного, а вот на моих землях… Нет уж. Лучше… Не знаю… Праздник какой учрежу. Всяко дешевле будет.

— Вот уж не думал, что ты такая скряга.

— Положение обязывает. И тебе советую следовать моему примеру, а то пропьешь всю казну и придется ко мне за займами бегать.

— Бу-бу-бу…

— Да иди ты… Я ведь серьезно.

— Ну так и мое бу-бу-бу тоже серьезное, по тону что ли не слышно?

— Дима, а как мы обратно добираться будем? У меня вообще нет сил лететь…

— Да, я тоже выдохся. Ну, будем надеяться, что нас Кощей подбросит…

— Кстати, а где он?..

— Понятия не имею…

Эпилог

— Приклоните колени, Дмитрий Алексеевич, — громко и торжественно произнесла Лизавета, хотя после коронации её теперь нужно называть просто Императрица. Императоры же отказывались от имен, восходя на престол, так что и Лиза последовала традиции.

Я послушно опустился на одно колено, и Лиза, создав из воздуха ледяную рапиру, коснулась её кончиком моего правого плеча, затем перевела его на левое, и затем коснулась головы.

— За сим нарекаю Дмитрия Алексеевича Старцева великим князем и возвращаю ему все имения и владения, что были конфискованы, а также жалую ему имение в Волговятском уезде, дарую титул конунга Севера, верховного правителя Тысячи Фьордов!

Последний указ вызвал оживление среди знати, но для меня это сюрпризом не было.