|
Что же касается кухни, то в ней господствовали эстрагон и лук-скорода. Мегрэ машинально читал написанное на грифельной доске меню: мелкий мерлан из Бретани и говяжья печень в пергаменте. Потом, обернувшись к залу, где стояли накрытые бумажными скатертями столики, он заметил Люка, который, судя по всему, расположился там не для того, чтобы позавтракать, а чтобы спокойно поговорить с каким-то незнакомцем, ибо больше за столиком никого не было. Люка тоже увидел Мегрэ, поколебавшись, встал и подошел к нему: - У вас найдется минутка, патрон? По-моему, это могло бы вас заинтересовать... С бокалом в руке комиссар последовал за ним. Незнакомец поднялся. Люка представил: - Антонио Фарано... Вы знаете его? Имя ничего не сказало комиссару, но ему почудилось, будто он уже видел этого красивого итальянца, который вполне мог бы играть в кино роли первых любовников. Вероятно, красная спортивная машина, стоявшая у входа, принадлежала ему. Машина была под стать своему хозяину, его светлому, безукоризненно сидящему костюму, его массивному перстню-печатке на пальце. Пока они рассаживались, Люка продолжал: - Он приехал на набережную Орфевр встретиться со мной, а я только ушел. Лапуэнт сказал, где можно найти меня... Мегрэ отметил: Люка пьет тот же аперитив, что и он, а Фарано довольствуется фруктовым соком. - Это шурин Эмиля Буле... Он управляет одним из его кабаре "Пари-Стрип" на улице Берри... Люка тайком подмигнул своему начальнику. - Повторите все, что вы сейчас рассказали мне, Фарано... - Так вот, мой зять исчез... У него сохранился итальянский акцент. - Когда? - спросил Люка. - Скорее всего прошлой ночью... Точно мы не знаем... Мегрэ произвел на него впечатление, и он, чтобы скрыть замешательство, достал из кармана пачку сигарет. - Разрешите? - Пожалуйста... Люка пояснил комиссару: - Вы же знаете Буле, патрон... Невысокий такой, он приехал из Гавра четыре или пять лет назад... - Семь... - поправил итальянец. - Семь лет назад, пусть так... Первое свое ночное заведение, "Лотос", он купил на улице Пигаль, а теперь их у него уже четыре. Мегрэ не понимал, чего ради Люка счел нужным втянуть его в дело Буле. Ведь с тех пор, как он, Мегрэ, руководит уголовным розыском, ему редко приходится заниматься этой средой; некогда он хорошо знал ее, но теперь в какой-то мере утратил с ней связи. Уже давным-давно он не заглядывал ни в одно кабаре. Что же касается господ с улицы Пигаль, то они меняются беспрестанно, и он имел представление лишь о нескольких, главным образом о тех, кто был там раньше. - Я вот думаю, не связано ли это с делом Мазотти... - добавил Люка. Так!.. Теперь он начинает понимать. Когда убили Мазотти, выходившего около трех часов ночи из бара на улице Фонтэн? Около месяца назад. Примерно в середине мая. Мегрэ припомнил донесение из IX округа полиции, которое он передал тогда Люка со словами: "Не исключено, что это - сведение счетов... Сделай, что в твоих силах..." Мазотти был не итальянцем, как Фарано, а корсиканцем; он сначала орудовал со своей маленькой бандой на Лазурном берегу, а потом перебрался с нею в Париж. |
