— Брысь! — Приказал дознатец, и уроды послушно развернувшись, потрусили в сторону пляжа. При этом они поминутно оглядывались, видимо, хотели позвать на помощь, да только не решались.

Драконий корень хоббит поставил торчком на сиденье коляски и, на всякий случай, чтобы не очень смущать прохожих, накинул на него свою рубаху.

— Ну, иду на рекорд, — сам себе сказал дознатец и бодро зарысил по набережной, высматривая поворот к Драконьей свалке.

Надо сказать, что Драконий корень даже будучи выставлен на продажу, в поверженном, так сказать, состоянии, внушал уважение, а сейчас, стоя торчком в коляске, увлекаемой неким заполошным мохноногим субъектом, обряженный в пеструю гавайскую рубаху, он и вовсе казался молодцом-красавцем. Неудивительно, что упряжку провожали восхищенные взгляды гуляющих по набережной туристок, иногда даже бросавших в воздух, за неимением чепчиков, другие, не менее выразительные детали туалета.

Наконец, упряжка свернула с набережной и, сопровождаемая ахами и охами, пропала в узких улочках жилых кварталов, чтобы вновь вынырнуть уже вблизи Драконьей свалки.

Уже на подступах к Драконьей свалке, порядком запыхавшийся Старший дознатец услышал многоголосый гомон, резкие, отрывистые фразы команд и надсадный пульсирующий тонкий вой. Хоббит наддал, не останавливаясь, проскочил хлипкие воротца, отделяющие свалку от остального мира, и галопом устремился на шум.

Протолкавшись через толпу зевак, состоящую по большей части из обитателей свалки, выползших по такому случаю из своих нор, хоббит увидел готовящегося к очередной попытке взлететь дракона с краснозвездным хвостом. Рядом стояли Дробила с Ватерпасом. Ватерпас зычно командовал:

— Контакт!

— Есть контакт, — тоненько пискнул дракон.

— От винта!

— Есть от винта! — браво отозвался Дробила, и, размахивая молотком побежал разгонять толпу.

— Па-ашел, родимый! — заорал Ватерпас. После этой команды, бывший Экскаватор, издал высокий жалобный вой и неуклюже начал разбег, неловко взмахивая крыльями и бестолково мотая краснозвездным протезом.

В толпе, между тем, уже вовсю сновали шустрые букмекеры, предлагая делать ставки на предмет «взлетит — не взлетит». Судя по ставкам, большинство зевак склонялось к последнему.

— Нет, куда там «Экскаватору» взлететь. Да нипочем он не влетит! — говорил один грязный субъект неопределенной разновидности другому, — Так что, плакали твои денежки, приятель!

И в самом деле, дракон неожиданно прекратил разбег, затормозил, оставляя длинные борозды в мусоре, и понуро побрел назад, к месту старта.

— Не получается, — сокрушенно вздохнул он. — Ведь драконы летают вовсе не потому, что у них есть крылья, а потому что верят в себя. А у меня вера в себя подорвана. Какая-такая, вера может быть, при отсутствии корня! Эх, не бывать мне Свирепым Исполинским Огнехвостым Краснозвездным драконом, так и останусь на всю жизнь «Экскаватором». Но все равно, спасибо, ребята! Вы старались, как могли.

— Эй, помогите кто-нибудь! Запчасти приехали! Кто тут механик? — распихивая зевак закричал хоббит.

— Он, родимый! — радостно воскликнул дракон, увидев, свой корень. — Я уж и надеяться перестал!

Давай, надевай свою причиндалину. — Проворчал дознатец — И имей в виду, я на тебя двадцатку поставил. Если не взлетишь — оставлю без пива!

Дракон отказался от помощи, объяснив, что это дело драконье, интимное, и пыхтя от возбуждения, удалился за груду старых автомобилей прилаживать корень.

Разочарованная толпа уже собиралась расходиться, когда из-за груды ржавого железа появился Дракон.