— Сенька, значит… Как же, личность известная, медный таз по нему плачет. Вчера около бунгало ошивался, все что-то высматривал. Я его шуганул от души, он отбежал и давай в меня камнями пулять, гаденыш, эдакий. И где же нам его искать, Сеньку этого? — Хоббит задумчиво отхлебнул пива. — Здешний остров, он, конечно, маленький, но все-таки большой, спрятаться есть где.

— Вы дознатцы, вам и искать, — пожал могучими плечами Кандей, — может, он в порт пошел, а может в Аквариуме, у веселых рыбок кайфует. Опять же, приятель какой-то у него на Драконовой свалке. Добычу он, небось, уже продал, так что сейчас гуляет.

— Ладно, запиши все на счет Великого, а нам пора, — подвел итог старший дознатец. — Пошли, парни, работа не варг, но укусить может.

— Куда пойдем-то? — спросил Ватерпас, до сих пор помалкивавший. — По мне — так сначала в Аквариум, там, говорят, весело.

— Куда идет вор, после удачного дельца? — Риторически спросил хоббит, и сам же ответил: — Правильно, он идет к девкам, а где девки? Правильно, в Аквариуме, где же еще. Поэтому мы идем в Аквариум.

— К девкам, значит, — сообразил Дробила, — Это хорошо!

В каждом курортном городе есть такой квартал, и называется он обычно «Кварталом красных фонарей», но, с тех пор, как веселые дома в Улаали стали принимать на работу русалок, за кварталом прочно закрепилось название «Аквариум». Ох, не только золотые рыбки водились в том аквариуме, попадались и пираньи, и даже акулы, хотя неизвестно, что хуже, быть сожранным одной единственной акулой, или стайкой мелких зубастых рыбешек. Впрочем, у туристов «Аквариум» пользовался большой популярностью. В самом деле, ну где еще можно встретить, кроме обычных женщин всех цветов и размеров, ищущих острых ощущений утонченных эльфиек, пламенных орчих, шустрых хоббитанок, холодно-надменных русалок, неутомимых суккубанок? Имелись, по слухам, даже дома с умертвиями женского пола, но это для извращенцев, об этом даже и говорить не хочется.

Вот в это веселое местечко и направилась неутомимая троица.

Путь из «Веселой ноги» в веселый же квартал пролегал по узким улочкам южного города, не знавшего снегопадов и метелей, и оттого всегда оживленного и, казалось, беззаботного. В самом деле, какие могут быть заботы в краю, где вечное лето? Ан, нет, заботы есть везде. Конечно, теплый климат лучше холодного, но расслабляет, ох, как расслабляет…

Наконец, ананасы, дурьяны и прочие киви на лотках уличных торговцев сменились всевозможными штучками явно эротического характера, что означало близость цели.

Простодушный Дробила остановился возле одного из лотков, внимательно рассматривая выставленный для всеобщего обозрения товар, хмыкнул и принялся озабоченно себя ощупывать. Убедившись, что все на месте, он опять уставился на лоток, потом ткнул пальцем в один из предметов и спросил:

— А это что за хрень?

— Не хрень, а хрен, — вежливо поправила его видавшая виды ражая торговка в фартуке и домашних тапочках на босу ногу. — Тут же написано, «Хрен гномский, обыкновенный», Вы что, читать не умеете?

— Еще как умею, — Дробила переложил молот в левую лапу, а правой, осторожно, словно змеюку какую-нибудь, взял с лотка заинтересовавший его предмет. — Во-первых, почему обыкновенный? Во-вторых, этот хрен мне что-то очень даже напоминает.

— Мне тоже, — потупилась торговка. — Мне он очень многое напоминает. Хотя, казалось бы, что особенного в обыкновенном гномском хрене? Вот Великий орчий хрен, это другое дело! Это эсклюзив, но, увы, у меня такого товара не водится.