– Что осталось? В пустоши еще скрывается какое‑то зло?

– Есть и другое зло, и встретиться с ним придется, глава Дома Вуроп.

– Которое есть?.. – К Алитте присоединился Хинккель.

– На родине восстание. Когда мы попытаемся вернуться в Вапалу, нас встретят с враждебностью.

– Юикала, – сказала Алитта.

– Шанк‑джи. – Хинккель не вторил ей эхом, а назвал другое имя. Затем добавил: – Если так, мы проигрываем, когда победа уже казалась нашей. Да. – Он пожал плечами. – Я связан своим долгом перед Высшим Духом. Никого другого в мою битву я вовлекать не буду. Я уже должен ответить затех, кто пал здесь.

ХИНККЕЛЬ‑ДЖИ

Есть такая точка, после которой человек может склонить голову, волочить ноги, но все же, поскольку он человек и дал свое слово, он должен продолжать идти. Я смирился с этим на пятый день после нашего сражения с Темным. Я выполнил лишь часть своей задачи. Значит, я буду идти дальше, возможно, к собственной смерти, об этом я не задумывался.

Двое из моих последователей были тяжело ранены, хотя я был уверен, что лечение Равинги уже отвело их от порога смерти. Мой брат ходил с рукой на перевязи, у Ортаги на правой руке недоставало трех пальцев. Они отказывались уступать своим ранам и постоянно сопровождали меня, пока я обследовал дворец.

Здесь было много припасов. Если бы мы захотели, мы могли бы остаться здесь на месяцы, но я не собирался задерживаться. Когда Алитта описала мне исчезновение Мурри, у меня появилась надежда, которую мне не следовало бы лелеять, надежда, что он отправился поднять прайд нам на помощь. Но на такую удачу я не должен был полагаться.

Мой отец, в этом я был уверен, держал войска нашего королевства и других, верных императору, в боевой готовности. Он, должно быть, уже сражается с мятежниками. Но я не знал, сколько воинов он сможет собрать.

Я не должен был задерживаться здесь, хотя мне очень хотелось видеть, как эта страна будет возрождаться к жизни. Вода, вырвавшаяся из‑под земли, по большей части уже вытекла из города и собралась в озеро, какого я не видел никогда. По его берегам уже пробивалась зелень, и росла она так быстро, что я искренне поверил в то, что Высший Дух сейчас занят преображением нашего мира.

Каликку с Джакланом ездили разведывать эту отравленную безрадостную землю, которой была Безысходная пустошь, поскольку мы должны были как‑то пересечь ее, возвращаясь. Они доложили, что земля глубоко перепахана, и большая река пробилась из‑под основания скалы, устремившись на юг. В воздухе уже не висел ядовитый смрад.

Мы больше не видели живых крыс. Некоторое количество более крупных тварей мы нашли среди трупов. Во время нашего исследования города крысолюди встречались нам обессилевшими или мертвыми, как если бы они погибли вместе со своим создателем. Равинга внимательно изучила их и на день заперлась в одиночестве. Она вышла из своего уединения едва ли за час до того, как я смог задать ей свои вопросы.

Да, среди нас есть люди, которые уходят от обыденной жизни, чтобы служить одному лишь Высшему Духу. Но кукольница была не из таких. Она оставалась в стороне способом, внушающим мне благоговение.

– Ты знала это место и раньше, ты знала это порождение зла. Кто ты? Кем был он, и в чем же истина относительно всего этого?

– Это – потерянное шестое королевство, – спокойно ответила она. Затем обернулась к Алитте: – Дай мне, дочь сердца моего, то, что покоится на твоей груди.

Из‑за ворота дорожного платья Алитта послушно достала шар света, который так помог мне. Я думал, что он похож на кристалл, но сейчас он оказался матовым и явно гораздо большим по размеру, чем я помнил.

Равинга взяла его и протянула нам так, чтобы его можно было хорошо разглядеть. Он не походил ни на один известный мне драгоценный камень, даже на те, в которых, как полагали, есть душа.