«Вследствие изъявленного Вами желания отправиться по поручению Морского министерства обозреть жителей……губернии и прибрежья…… моря, занимающихся рыболовством и судоходством, для составления по этому предмету статей в «Морской сборник» прошу Вас обратить при сем особенное внимание: на а) их жилища, их промыслы, с показанием обстоятельств, благоприятствующих и мешающих развитию оных, в) суда и равные судоходные орудия и средства ими употребляемые, означая их названия и представляя, если возможно, их изображение на рисунке, с) физический их вид и состояние и т.д.) преимущественно их нравы, обычаи, привычки и все особенности, резко отличающие их от прочих обитателей той же страны, как в нравственности, так и в промышленном отношении, а равно и в речи, поговорках, поверьях и т. п. Если Вы найдете возможным подметить и другие характеристические черты обозреваемой Вами страны и ее жителей, то совершенно от Вашего усмотрения будет зависеть вместить их в описание, как признаете за лучшее. Морское начальство, не желая стеснить таланта, вполне предоставляет Вам излагать Ваше путешествие и результаты Ваших наблюдений в той форме и тех размерах, которые Вам покажутся наиболее удобными, ожидая от Вашего пера произведения его достойного как по содержанию и изложению, так и по объему». 

И все же Максимов постарался ознакомиться с тем, что писали об избранной им «в удел» Архангельской губернии путешественники иных времен. Книг, посвященных этому краю, оказалось совсем немного: записки академиков И. И. Лепехина и Н. Я. Озерецковского, посетивших Архангельскую губернию в 70-х годах ХVIII века, описание Беломорья архангелогородца А. И. Фомина, члена-корреспондента Петербургской Академии наук, относящееся к концу того же ХVIII века, отчет биолога А. И. Шренка о поездке по «странам полунощным» в 1837 году, «Очерки Архангельской губернии» В. Верещагина, изданные в 1849 году. Да по журналам было рассыпано два-три десятка статей и воспоминаний о посещении Русского Севера. Так что при исполнении программы, врученной писателю морским ведомством, ему приходилось рассчитывать не столько на печатные источники, сколько на собственные силы.

Получив рекомендательные письма к губернским властям и денежное содержание за полгода вперед, вьюжным февральским днем 1856 года Максимов отбыл из Петербурга. Тысячеверстный путь до Архангельска он покрыл за пять дней — довольно быстро, если учесть состояние дорог в этих малонаселенных местах. Затем наступила пора усиленных трудов в городских архивах. Писатель методично просматривал подшивки «Губернских ведомостей»: в неофициальной части этой еженедельной газеты, выходившей в Архангельске с 1838 года, накопилась масса сведений, присланных местными краеведами — учителями, чиновниками, священниками — из разных концов огромной губернии (в те времена в состав ее входили территории современных Архангельской и Мурманской областей, а также часть территории Коми АССР и Карельской АССР). Документы и рукописи, дошедшие из прошлого, также помогли писателю составить представление об этом крае. На страницах книги, родившейся в результате странствий по архангельским пределам, нашли место и выписки из старинных бумаг, и цитаты из книг путешественников, и выдержки из бесхитростных рукописных повествований местных историков-любителей.

Три месяца длилось «теоретическое» ознакомление Максимова с губернией. Наконец, когда на реках сошел лед, дороги просохли и потеплело так, что можно было путешествовать налегке, по-летнему, писатель отправился в путь вдоль берегов Белого моря. Где на лошадях, а больше на карбасах он двигался от селения к селению, везде останавливаясь, подробно расспрашивал поморов об их быте и занятиях.