|
Исторгнув новую порцию смрада, Виктор распрощался: Счастливо оставаться, сеньор доктор, если что понадобится, только скажите, следователь мне тогда еще говорил, ах, говорит, если бы все были такими культурными, такими образованными, как доктор Рейс, одно удовольствие с ним, говорит, дело иметь, он очень обрадуется, когда я ему расскажу о нашей встрече. Доброй ночи, сеньор Виктор, отвечал Рикардо Рейс, и обойтись без этих слов было бы уж совсем неделикатно. Рикардо Рейс пересек улицу, а следом шел Фернандо Пессоа, и агенту Виктору почудились на мостовой две тени — причудливо играют отблески света, а с определенного возраста глаза наши теряют способность отличать видимое от незримого. Виктор еще постоял немного на мостовой, дожидаясь, пока зажжется свет в окнах на втором этаже — обычное дело, рутинное подтверждение полученных сведений, тем более, что для розысков Рикардо Рейса значительных усилий не потребовалось: с помощью управляющего Сальвадора нашел он грузчиков, с помощью грузчиков — пришел на эту улицу к этому дому, правильно говорят, что язык до Рима доведет, а уж от Вечного Города до квартала Санта-Катарина — рукой подать.
Фернандо Пессоа, удобно устроившись в кабинете на диване, привалясь затылком к спинке, закинув ногу на ногу, спросил: Чем занимается этот ваш друг? Он мне не друг. И хорошо, что не друг, уж больно скверно от него пахнет, я вот пятый месяц хожу в одном и том же костюме, не меняя ни сорочки, ни белья, и то не издаю такого зловония, значит, он вам не друг, а кто же тогда и кто этот человек, о котором он упоминал и который, судя по его словам, так высоко вас ценит? Они оба из полиции, не так давно меня туда вызывали. Я всегда считал, что вы — человек благонамеренный и беспокойства властям не доставляете. Так оно и есть. Однако по каким-то причинам они вами все же заинтересовались? Причина одна — я приехал из Бразилии. Может быть, Лидия, потеряв по вашей вине невинность, пожаловалась, что вы ее обесчестили? Если бы даже Лидия была и с моей помощью перестала быть девицей, жаловаться она бы пошла не в службу госбезопасности. А-а, так вас вызывали в ПВДЕ? Туда. А я-то вообразил — в полицию нравов. Я — человек благонравный, по крайней мере, в сравнении со всеобщей порчей и упадком нравов. А вы мне не рассказывали об этой полицейской истории. Как-то к слову не пришлось, а потом вы перестали появляться. Ну так что же — с вами обошлись грубо, взяли под стражу, отдают под суд? Нет, я должен был всего лишь ответить, с кем водил знакомство в Бразилии, почему уехал оттуда, с кем сблизился за то время, что нахожусь здесь, в Португалии. Было бы очень забавно, если бы вы упомянули про меня. Было бы очень забавно, если бы я рассказал, что время от времени меня навещает призрак Фернандо Пессоа. Простите, любезный мой Рейс, я — вовсе не призрак. А кто? Не знаю, вряд ли сумею ответить, но уж во всяком случае — не призрак, призраки приходят с того света, а я — всего лишь с кладбища Празерес. В конечном итоге, мертвый Фернандо Пессоа — то же, что Фернандо Пессоа живой. В каком-то довольно осмысленном смысле — это именно так. Во всяком случае, эти наши встречи объяснить полиции было бы непросто, вы ведь помните, что я когда-то сочинил стихи, направленные против Салазара. И что же т— задела его эта сатира, помнится, это была сатира? Насколько мне известно — нет. Скажите мне, Фернандо, а кто такой этот Салазар, что он собой представляет и откуда взялся на нашу голову? Это — португальский диктатор и демиург, защитник и отец народа, учитель и мудрец, кроткий властелин, на четверть — пономарь, на четверть — пророк, на четверть — король Себастьян, на четверть — Сидонио, одним словом, человек, наилучшим образом подходящий нашим нравам и обычаям. Два слова начинаются на «д», два — на «п», два — на «с». Поверьте, это вышло случайно, не думайте, что я специально подбираю слова, начинающиеся на одну букву. |
