Памятуя обо всем этом, ежедневно прихожу на Ошен-Бич. Эмма пропала в 10:37. Каждый день провожу на пляже время с 10:00 до 11:10, делая получасовую поправку в обе стороны. Регулярно возвращаясь по своим следам, надеюсь освежить не только собственную память. Высматриваю оранжевый «шевроле», желтый «фольксваген», мотоцикл, почтовый фургон, людей, которые могли видеть Эмму в тот день. Ищу ключ.

На холодном сером песке вижу множество предметов, но не то, что нужно. На пересечении бульвара Слоут и шоссе, среди осколков бетона и камней, из которых сложена примитивная дамба, глазами натыкаюсь на неровный обломок гранита с полустертой надписью. Разборчиво немногое — слова «В память о…» и «скончался 187…». Последняя цифра утрачена.

Вспоминается история, некогда рассказанная Джейком. В начале девятнадцатого века Ошен-Бич представлял собой часть обширных песчаных дюн, что тянулись на несколько миль в глубь континента. Эта территория, известная как Внешние Земли, принадлежала Мексике. Только в 1848 году правительство Соединенных Штатов аннексировало ее, а по истечении еще двадцати лет Внешние Земли стали частью города. Но для жителей Сан-Франциско этот удаленный пляж, с его густым туманом и необитаемыми дюнами, по-прежнему оставался чужим. До конца девятнадцатого века здесь находились преимущественно салуны и кладбища.

В 1901 году издали закон, согласно которому все погребения должны были производиться в пределах города, и кладбища на Внешних Землях пришли в запустение. В 1950 году все они закрылись, и большинство останков перенесли в Кольму. Еще в 1909 году с лица земли стерли городское кладбище, последний приют бедняков и эмигрантов. Убрав с Ошен-Бич могильные плиты, на которые никто не предъявил права, город нашел им применение. В парке Буэна-Виста глазастый турист прочтет странные слова и даты, нацарапанные на камнях, облагородивших собой канавы. На старых фотографиях Ошен-Бич видны песчаные склоны холмов, усеянные разбросанными плитами, — это импровизированная дамба.

В 1912 году поверх старого городского кладбища началось строительство Линкольнского гольф-парка. Мы с Джейком несколько раз ходили туда играть в гольф и брали с собой Эмму — она обожала долгие прогулки по зеленым холмам. От семнадцатой лунки видны мост Голден-Гейт и устье бухты. Я часто спрашивала себя: знают ли игроки о том, что лежит у них под ногами? В 1993 году, во время реконструкции парка, обнаружили триста захоронений. Среди вещей, принадлежавших усопшим, нашли зубные протезы, четки и остатки ковбойских сапог. Это открытие заставило городские власти задуматься над участью останков одиннадцати тысяч покойников, погребенных на городском кладбище. Эти люди не значились в Кольме. Они вообще нигде не значились. Видимо, их просто забыли.

Глава 14

Линзы «Холги» — полный антипод линз объектива качественного фотоаппарата. Они сделаны из дешевого пластика и часто обладают серьезными дефектами. Результатом работы с камерой становится композиция с нечетким фокусом, который придает снимку определенное настроение и атмосферу.

Не могу вспомнить, бежала Эмма или прыгала. Пытаюсь восстановить в уме этот момент — секунду, когда она побежала прочь от меня. Почему я не попросила ее подождать, ведь видела, что она бежит слишком быстро, а расстояние между нами чересчур велико? Понимала, что снимок получится смазанным, и все-таки бездумно щелкнула затвором объектива, полагая, что это всего лишь очередной кадр.