Несчетное число людей поплатились жизнью за то, что вовремя от нее не отказались. Одна часть человечества живет за счет другой, которая этого еще не поняла. Так будет продолжаться еще некоторое время; затем отчуждение коснется и той собственности, от которой люди избавляются в последнюю очередь, то есть тела, а следовательно дело кончится рабством или каннибализмом. Или же образуется новая собственность.
Кирххорст, 27 сентября 1945 г.
В маленькой часовенке, где воздух был полон индивидуализирующей силы. Стены, колонны и церковная утварь прорастали лицами. Там были и другие посетители, и я видел, как у них из груди, изо лба и щек распускающимися бутонами появлялись лица. Воздух был наполнен семенами жизни.
За дверью, на улице, тоже, как грибы, вырастали лица из каждого булыжника. На минутку заглянул Фридрих Георг, закутанный в лабораторный халат.
Вскоре этот процесс сделался совершенно невыносимым; я чувствовал, как могучая энергия жизнетворения порождает силы, мучительностью своей намного превосходящие силы уничтожения.
Кирххорст, 28 сентября 1945 г.
Племянник Герд, приехавший из Лейснига через зеленую границу, привез оттуда приветы, а также, к сожалению, известие, что его брат Курт пал еще в последние дни войны под Штеттином — один из неисчислимого множества молодых, которым пришлось умереть, хотя давно уже было видно, каким будет исход. Я вспомнил сон, который рассказала мне его мать. Она дважды просыпалась ночью, услышав голос: «Одного из двоих тебе придется отдать». В этой войне я потерял сына, племянника и шурина; все трое пали на самом переднем крае.
Матушка осталась в Лейсниге, и, вероятно, так лучше всего. Еще важнее, чем дома, земля и достояние, наверное, могилы, их покидают в самую последнюю очередь.
Способность установить связь между humanitas и humare(Humanitas — человечество, человечность, гуманность; Штате — погребать, хоронить (лат.).) доказывает гениальную прозорливость Вико.
Все культуры, достойные такого наименования, основываются на почитании могил. Как я представляю это себе, древние кочующие охотники постоянно возвращались к могилам, как мы это сегодня наблюдаем у цыган. Могилы великих вождей, конечно же, объединяли их, в них была сила, действие которой простиралось далее семейственных связей родства и свойства. Люди там собирались, приносили жертвы, заключали союзы, получали мантические советы.
Утрата стала опять ощутимой сейчас, когда нет рядом могил.
Чтение: Штенгель, «Греческие культурные древности». Там есть такое место: «Почти все очищается кровью согласно закону, и без кровопролития не получить прощения».
Кирххорст, 30 сентября 1945 г.
Герд принес также известие, что Никиш живым выбрался из тюрьмы, где уже начиналась расправа над заключенными. Говорят, он ослеп и полупарализован и занимается в Берлине восстановлением своего издательства.
Остеология. Замшелые кости, которые встречаешь в лесах и на краю свалок: лобные кости, челюсти, позвонки, лопатки — все они производят таинственное впечатление, в них есть что-то колдовское. Во-первых, причина в том, что они представляют собой символы смерти. Кроме того, в них скрыта конструктивная схема, вызывающая мысли о какой-то мастерской, словно ты нечаянно наткнулся на прометеевы модели, на таинственный станок демиургического разума.
Иногда меня охватывает такое ощущение, что я увидел какой-то фантом, как будто передо мной сделанная впопыхах работа, беглый наметок, выполненный горячей иглой. Мысль: «Стоило ли это того, чтобы покрывать его плотью; слишком уж оно оказалось недолговечным». Сюда добавляется ощущение табуированности, словно это надо во что бы то ни стало скрывать от «взрослых», ибо это переносит меня в комбинации раннего детства и первого младенчества, которые редко когда еще проступают с такой отчетливостью, как это бывает при виде замшелой ключицы в осеннем лесу, когда по макушкам деревьев проносится ветер. |