|
Все время за границей. Я очень рад! По прежнему настильный замах, сэр? Альфред Блэкинг изобразил ровный настильный удар клюшкой. – Боюсь, что да, Альфред. Так и не нашлось времени заняться этим. Как поживают миссис Блэкинг и Сэсил? – Не могу пожаловаться, сэр. Сэсил участвовал в прошлогоднем чемпионате в Кенте. Я надеюсь, что в этом году он выиграет, если, конечно, будет побольше времени проводить на площадке. Бонд прислонил сумку с клюшками к стене. Было приятно снова оказаться здесь. С тех давних пор в клубе ничего не изменилось. Будучи подростком, он целые дни проводил на этой площадке. Блэкинг всегда говорил: «Немного практики, мистер Джеймс, и вы станете великим игроком. Правда, станете. Только вам необходимо избавиться от этого настильного замаха и побороть желание загнать мяч подальше с глаз, когда в этом нет необходимости. Год два, и я сделаю из вас чемпиона». Но что то подсказывало Бонду, что ему в жизни не придется много играть в гольф. Да, со времени его последней игры на этом поле прошло около двадцати лет. Он никогда не заезжал сюда, даже когда был занят делом под кодовым названием «Лунный гребень» в Кингсдауне, что в десяти милях отсюда. Возможно, это просто сентиментальные чувства. После «Сент Марка» Бонд достаточно часто играл в гольф по выходным, когда был в штаб квартире, но всегда неподалеку от Лондона – в Хантеркоме, Суинли, Саннингдэйле, Беркшире. Его гандикап поднялся до девяти, но это была настоящая девятка. – Как насчет игры, Альфред? Блэкинг посмотрел на автостоянку за окном и покачал головой: – Боюсь, что вряд ли, сэр. В это время года в середине недели мало кто приезжает. – А с тобой? – Извините, сэр, но я занят. Должен играть с членом клуба. Я с ним играю ежедневно в два часа. А Сэсил уехал на другую площадку потренироваться перед чемпионатом. Какая жалость! Ну надо же такому случиться! Сколько вы здесь пробудете, сэр? – Недолго. Ладно, неважно. Я погоняю мяч с кэдди. А с кем ты играешь? – С мистером Голдфингером, сэр. Альфред выглядел удрученным. – Голдфингер? Я с ним знаком. Мы с ним встречались в Штатах. – Правда, сэр? – Альфред явно не мог поверить, что кто то может быть знаком с Голдфингером. Он внимательно смотрел на Бонда, ожидал продолжения. – Он хорошо играет? – Так себе, сэр, где то на уровне девятки. – Он, должно быть, весьма серьезно к этому относится, раз играет с тобой каждый день. – В общем, да, сэр. На лице Блэкинга появилось хорошо знакомое Бонду выражение, означавшее, что профессионал не очень лестного мнения о каком то члене клуба, но он был слишком хорошим служащим, чтобы сказать об этом вслух. Бонд улыбнулся. – Ты все такой же, Альфред. Иначе говоря, ты имеешь в виду, что, кроме тебя, с ним больше никто играть не будет, так? Помнишь Фаркерсона? Самый медлительный игрок во всей Англии. Я помню, как ты с ним играл двадцать лет назад. Ладно, давай, выкладывай, что там с ним не так, с этим Голдфингером? – Это вы не изменились, мистер Джеймс, – засмеялся Блэкинг. – Вы всегда отличались наблюдательностью. Он подошел ближе и понизил голос: – Дело в том, сэр, что некоторые члены клуба считают, что мистер Голдфингер не совсем честно играет, подправляет мяч и все такое. Блэкинг взял клюшку и начал ею постукивать по полу возле воображаемого мяча, глядя при этом в сторону воображаемой лунки: – Посмотрим, можно ли пробить одним ударом? Как вы считаете, кэдди? – Альфред фыркнул. – Ну и конечно, к тому времени, когда он перестает постукивать по земле, мяч уже поднялся на дюйм и его вполне можно добросить одним ударом. |
