– Да, разумеется. Меня‑то воспитывали рационально, так что под моей кроватью никогда не водилось чудовище. Этого мне испытать не довелось. Но…

– Постой! – воскликнул Гранди, сообразив, что дело неладно. – Как же так? Взрослые не верят в подкроватных чудовищ. Ты уже не ребенок, как же Храповик может прятаться под твоей кроватью?

– Тут дело не в возрасте, а в отношении, – пояснила Рапунцель. – Дети по большей части считают, что взрослые не верят в подкроватных чудовищ, а потому, повзрослев, перестают верить в них сами. Но у меня не было соответствующего опыта, так что я и не могла перерасти его. Прежде чем что‑то отбросить, надо это по‑настоящему пережить. Поэтому я вижу подкроватное чудовище и моя кровать способна его укрыть.

– Мне бы хотелось, чтобы ты никогда не повзрослела, – признался Гранди.

– Я не то чтобы не взрослая, – сказала Рапунцель, – просто я никогда не жила настоящей жизнью. Я много чего слышала о подкроватных чудовищах, но встретилась с ним впервые. Как жаль, что милый Храповичок проделал такой путь напрасно.

– Что? – Гранди не понял, о чем речь.

– Подкроватные чудовища не размножаются, как другие живые существа. Они не вызывают аистов, а возникают из пыли, в которую обращаются, когда дети перестают быть детьми. Думаю, Храповик единственный, кто совершил столь дальнее путешествие из‑под кровати.

– Ну, кровать мы, предположим, взяли с собой…

– Увы, все его надежды тщетны, – заключила девушка. – Думаю, надо сказать ему правду, если…

– Если он выживет, после того как попал на свет, – печально промолвил Гранди. – Если б я мог представить себе такое, то ни за что…

– Конечно, – моментально согласилась Рапунцель, – ты ведь такой хороший человек.

Гранди иронически рассмеялся:

– Вовсе я не хороший и уж всяко не человек. Я просто болтливый голем.

– А вот и человек, даже еще лучше. Ты такой храбрый. Ты так доблестно сражался с матушкой Сла… – Девушка осеклась. – Как бы мне хотелось об этом не думать! – заключила она.

– Эта старушенция вовсе не та, за кого себя выдавала, – пробормотал голем. – Конечно, она старалась показать себя с хорошей стороны.

– Теперь я все понимаю. Вижу, что во всех ее рассказах о Ксанфе были недомолвки. Жизнь представлялась мне из башни. Но матушка Сладость воспитывала меня с детства, и мне горько думать, что она…

– Боюсь, Храповик испытает такое же потрясение, когда узнает, что…

– Ты такой добрый, Гранди.

– Не в этом дело. Просто его история похожа на другой случай.

– Какой?

– Я ведь тоже один. У меня не может быть подруги.

– Но голема можно сделать какого угодно, хоть мужского пола, хоть женского.

– Не живого голема. Когда я был из щепок и тряпок, мне хотелось стать настоящим. А сделавшись настоящим, я понял, что одинок.

– Какой ужас, Гранди! Я и не подумала…

– В любом случае не это цель моего Поиска, – печально проговорил Гранди. – Я ищу паровичка Стэнли, дракончика, с которым дружила Айви. Добрый волшебник велел мне отправиться в Башню из Слоновой Кости на подкроватном чудовище. В башню я, как ты знаешь, попал, но о драконе так ничего и не вызнал.

– Подумаешь, секрет! – всплеснула руками Рапунцель. – Один маленький шестиногий дракон живет у фавнов и нимф.

– Паровик? – взволнованно спросил Гранди.