— Как вы меня нашли? — Сейди было интересно.

— В гостиницах меня знают. Когда девушка останавливается у них одна, меня предупреждают. Ты действовала так шустро, что я не успела тебя перехватить. Но, к счастью, вовремя тебя нашла, а еще большая удача — спасли ребеночка.

Она закрыла глаза, подумала, что в ней остался ребенок Росса, и хотела взвыть от бешенства и разочарования.

— Не волнуйся, — успокоила Норин. — У меня есть план другого рода. Счастливое решение для всех, кто к этому причастен.

Разумеется, — добавила она, — я могла бы отвезти тебя в больницу. Подняли бы полицию на ноги и, конечно, втянули бы в это дело семью и будущего отца. Может, возбудили бы судебное дело. — Она помолчала, наблюдая за реакцией Сейди. — Как правило, девушки хотят, чтобы об этом никто не знал, и я их не осуждаю. — Она понимающе кивнула. — Видишь ли, мне понятно, как это случается. Ночь страсти… собой не владеешь… нет времени думать о последствиях…

Сейди слушала ее, открыв рот. Та осторожно в общих чертах изложила свой план.

— Ты родишь ребеночка, миленькая. Все равно зашло слишком далеко, чтобы тебе пробовать еще один аборт. Я тебя отправлю домой к моей сестре в Барстоу, где ты сможешь отдохнуть и набраться сил. К родам станешь такой здоровой, какой и не была никогда, а ребеночка мы у тебя заберем. Есть супружеские пары, которые истосковались по детишкам. Мы это устроим без суматохи и хлопот, которые обычно бывают при усыновлении. Заполнять все эти бумаги — так бесчеловечно. Один простенький документ — все, что потребуется подписать. — Норин ободряюще улыбнулась. — А моя сестра Нита и я обо всем позаботимся.

Глава 72

— Простите, что вы сказали? — Сейди говорила с расстановкой, медленно.

Дек уставился на нее — глаза как раскаленные угольки.

Его глаза. Ее глаза. Такие тревожно знакомые.

У нее мороз побежал по коже, и она машинально стала закрывать дверь.

— Не делай этого. — Он подставил ногу, не давая двери захлопнуться. — Я вернулся домой… мать. Меня послала Нита Кэрролл. Долгое было путешествие, но вот я здесь.

Имя Ниты Кэрролл поколебало Сейди.

— Я… я не понимаю, — запинаясь, сказала она.

Но она понимала. Двадцать шесть лет назад она родила, и вот оно, ее прошлое, стоит перед ней.

— Тужься, миленькая, тужься.

— Тужусь я. Тужусь. Тужусь.

Лицо залито слезами. Передышка между схватками. Потам снова боль, и ее крики от мучительной боли. Протяжные животные крики, а руками она рвет на себе волосы.

— Помогите мне кто-нибудь. Помогите, пожалуйста.

— Заткни ее, ради бога.

На лицо опускается маска. Газ. Сейди давится, глубоко вдыхая.

Облегчение. Она плывет. Уплывает из телесной оболочки. От боли.

Она тупо глазела на знакомого чужака.

— Лучше вам войти.

А голова лихорадочно работала. Зачем он явился? Что ему надо? Если ждет, что она повиснет на нем, плача от радости, пусть не надеется. Нету нее материнских чувств. Никаких. О господи! Если это когда-нибудь выйдет на свет…

«Может, он хочет денег? Выглядит чудищем. Ни в чем не признавайся. Посмотри, что он знает.

А откуда он может что-нибудь знать? Они мне обещали — те две женщины — обещали, что никто никогда не узнает».

Он пошел в дом за ней следом. Она повела его на кухню, радуясь, что слуги на выходные ушли. По крайней мере она сможет одна с ним разобраться.