— Если мы заполучим эту задницу, — соглашался Оливер.

Для него все актеры были задницами — и звезды и последняя мелочь. — А это, судя по всему, вряд ли светит.

— В субботу я слетаю в Палм-Бич, — объявил Нийл. — Сценарий ему нравится. Думаю, мне удастся его уломать.

— Надеюсь. Время бежит. У меня есть кое-какие идейки.

Идейки Оливера были хорошо известны Нийлу. Полузвездные имена. Совсем не то, не то, не то. Он не собирался даже обсуждать их.

Монтану мысль о Джордже Ланкастере в восторг не приводила.

— Он не умеет играть! — отрезала она.

— Заиграет. У меня.

Она осталась при своем убеждении, но у нее хватало здравого смысла понять, что некоторые уступки неизбежны.

— Как, по-твоему? Может, мне поехать с тобой?

Нийл помотал головой.

— Нет. У тебя хватает хлопот здесь. С Джорджем я справлюсь.

Она кивнула.

— Да. У меня есть два актера, которых нам следует попробовать на роль Винни.

— Если мы поймаем на крючок Джорджа Ланкастера. Иначе придется подыскивать имя.

— Не понимаю почему.

— Прекрасно понимаешь. Это называется играть на кассу.

— Я не люблю играть в игры.

— Научись.

— Иди ты в… — пробормотала она нежно.

— Если бы было время!

Она ухмыльнулась.

— Когда ты вернешься, время я найду!

День Элейн.

После занятий у Рона Гордино — в «Ноготь — жизни поцелуй», затем четыре часа у Элизабет Арден: приведение в порядок ног, поправка бровей, питательная маска, мытье волос и сушка феном. Она успела домой вовремя, чтобы переодеться в зеленую норелловскую пижаму, до того как Росс вернулся со съемок.

И выглядела она изумительно, пусть даже это было ее собственное мнение.

— Ты выглядишь божественно! — прошептала она трюмо у себя в спальне.

Лопни от зависти, Слониха Этта!

Она вышла в гостиную и собиралась налить себе чего-нибудь, как вдруг, случайно взглянув в зеркальное окно, с ужасом увидела его — и он снова мочился в бассейн!

— Лина! — завопила она, бросаясь к стеклянным дверям и выходя наружу. — Лина!

Мальчишка лениво застегнул «молнию», словно настроение у него было самое беззаботное.

— Здрасьте, мэм, — протянул он.

— Грязный поросенок! — закричала она. — Я видела, чем ты занимался!

Он наклонился к шлангу, из которого в бассейн лилась свежая вода.

— А?

— Ты не акай! Ты знаешь, о чем я.

Тут, вытирая руки о туго повязанный передник и хмурясь, появилась Лина.

— Что такое, сеньора? Я обед хочу готовить.

Элейн ткнула пальцем с безупречно наманикюренным ногтем.

— Я не желаю, чтобы он приходил сюда. Ты меня поняла, Лина? Больше никогда!

Мальчишка продолжал возиться со шлангом. Лина испустила театральный вздох.

— Мигель… он болеет… — начала она.

— При чем тут Мигель! — взвизгнула Элейн. — Пусть он хоть сдохнет! Но я не желаю… пойми хорошенько… я не желаю, чтобы этот… этот бездельник еще хоть раз появился здесь. Ты поняла, Лина?

Лина испустила еще один театральный вздох и возвела глаза к небу.

— Ага, — сказала она. — Я поняла.

— Отлично. Ну, так убери его отсюда немедленно!

Элейн широким шагом вернулась в дом и сразу направилась к бару, где налила себе почти полную рюмку водки с одним символическим кубиком льда.