|
«Люди улицы»— это же ее детище! Как Нийл смеет вести себя так, будто ее мнение ни малейшего значения не имеет? После возвращена из Палм-Бич он стал просто невозможен. Угрюм, раздражителен — и пьет, как в прежние дни. Ну, а секс — и думать забудь. Она была так занята, что у нее не хватало времени следить за его настроениями. Она решила, что на него скверно подействовала уклончивость Джорджа Ланкастера, и делала на это скидку.
Он не может не понимать, какой идиотизм заговорить о Джине Джермейн при Оливере, не обсудив все предварительно с ней! А ну его к…! В подземном гараже служитель пожелал ей доброго вечера. — Я возьму машину моего мужа, — коротко сказала она. — Мистеру Грею подадите мою. — Хорошо, мэм. Он бросился подогнать сверкающий серебряный «Мазератти». Когда он остановил перед ней любимую игрушку Нийла, она дала ему чаевые, мстительно вспомнив, что Нийл не терпит ее маленький «Фольксваген». Ну, так пусть прогуляется пешком!
Глава 16
— Как насчет двадцатки за горячие минутки? — протянула шлюха, плотная крашеная блондинка, забывшая про то, что волосы имеют обыкновение расти — у корней они были черными и грубыми. — Много, — буркнул Дек, опасливо оглядывая оба конца тускло освещенной улочки. — За десятку я тебя продую, — объявила она гордо, точно предлагая скидку в супермаркете. Дек стиснул зубы. — Этого я не желаю, — прошипел он. Она поправила бретельку рваного бюстгальтера под пятнистой от пота рубашкой. — Либо так, либо отваливай. Двадцатку потрахаться. Десятку — продуть. Так чего? Ему хотелось дать ей по блудливой роже и уйти. Но он не мог. Она была ему нужна, после Джой не было никого. Ни единой. — Где? — буркнул он. — Отель за углом. Она зашагала, неуверенно покачиваясь на шестидюймовых танкетках. Пересекла улицу и направилась к темному проулку между грязной закусочной и лавочкой, торгующей порнографией. Дек шагал за ней по пятам, втягивая носом разящий от нее запах пота и дешевых духов. Он только несколько часов назад добрался до Питсбурга, ни разу не остановившись от самого Нью-Йорка. Пикапчик его не подвел. Катил ровно и без перебоев всю дорогу. А как же иначе?. Он здорово поработал, чтобы все наладить. Пришлось потратиться на новые детали. Ну, да он этого и ожидал. Они свернули в проулок, и шлюха начала фальшиво насвистывать «Элинор Ригби», песню «Битлз». Проулок был темным, в нем воняло гниющими отбросами. Дек шел за насвистывающей женщиной. Ее танкетки громко стучали. Девки. Шлюхи. Проститутки. Женщины. Все одинаковы. Все живут только для одного. Жадные цепкие лапы. Расслабленные похотливые тела. Джой была другой. Она никогда не смотрела на него как просто на еще одного Джона. Джой по-настоящему его любила. Джой… Первый удар пришелся ему по уху и свалил его на землю, а там его ждал удар в живот кованым носком сапога. Он даже не знал, что бывает такая боль. Он попытался свернуться в клубок, но тут изо рта у него хлынула рвота, принеся с собой стремительно нарастающую ярость, такую же сокрушительную, как пинки, обрушивающиеся на его скорченное тело. — Давай, забери деньги и чешем отсюда, — услышал он голос шлюхи. И тут же грубые руки начали рвать его куртку, нашаривая бумажник, пачку долларов — ну что-нибудь. Они поймали его врасплох, как те двое в Нью-Йорке. Но тем он показал, верно? Ну, и эти получат то же. С внезапным пронзительным воплем он сделал бросок, обхватил ноги, дернул, стараясь опрокинуть. |
