— Ты предлагаешь?

Прикинувшись взволнованной, я обратилась к Джерому:

— Меня проводят на пенсию, если я подцеплю ангела? Полное обеспечение и все такое прочее?

— Зависит от ангела, — зевнул Джером.

На лице Картера играла все та же любезная улыбка. Его ничуть не потревожили мои шуточки.

— Ты поняла, что я имею в виду. Существует различие между делом и собственными предпочтениями.

Я кивнула. Я поняла, что он имеет в виду, и он был прав — благодаря отношениям с Сетом я стала особенно осведомленной в этих тонкостях.

— Знаете, я пришла сюда не ради подобных дискуссий.

Оба, казалось, намеренно уводили меня от темы, обращаясь к предметам, обсуждать которые мне не хотелось.

— Что ж, тогда просвети нас, — снисходительно вымолвил архидемон. — Просто умираю узнать, что отвлекло тебя среди бела дня от заговора в предместье и интриг смертных.

— Тут дело как раз в интригах смертных.

Я кратко описала ситуацию с Дагом. Джером сохранял свою вечную равнодушную мину. Картер, в общем, тоже, но, честный или нет, он все же был ангелом, и, пока я говорила, я заметила в его глазах проблески сочувствия. Тут он ничего поделать не мог.

— Итак, наконец, я ухитрилась выманить у Алека зелье и теперь хочу знать, что это такое. Не представляю, кто лучше вас двоих сможет определить его.

Равнодушие Джерома сменилось удивлением:

— Так вот до чего мы дошли? Определение наркотиков? Мы что, похожи на Управление по борьбе с наркотиками?

Картер лениво потянулся:

— Помнишь старые добрые времена, когда суккубы просили защитить их от нефилимов и прочих смертных тварей? Говорю тебе, все это приметы времени.

Я дала им вдоволь посмеяться надо мной, стараясь оставаться спокойной и не сболтнуть чего-нибудь лишнего.

— Ну что, готовы, ребята? — поинтересовалась я. — Мне действительно нужно это выяснить.

— А ты с нами поделишься, если мы скажем, что это? — спросил Джером.

Закатив глаза, я полезла в сумочку. Демонстративно швырнула пакетик на стол, так что он заскользил по поверхности и остановился прямо перед ними.

Улыбки исчезли.

Целую минуту они сидели, уставившись на пакетик, а затем — почти одновременно — посмотрели друг на друга и снова на меня.

Когда Картер заговорил, в голосе его сквозило удивление, но это было мрачное удивление:

— Возможно, я поторопился, сразу исключив сверхъестественных чудовищ.

А Джером вскричал, раздувая ноздри:

— Почему ты всегда умудряешься влезть в самую гущу дерьма?

Я переводила взгляд с одного на другого:

— Что? Что это?

— Это, Джорджина, — объявил Картер, пальцем постукивая по пакетику, — пища богов.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Посмотрев на хмурые лица собеседников, я сдержала поток глупостей, готовый сорваться с языка, и задала всего один банальный вопрос:

— Что вы имеете в виду?

Картер попытался улыбнуться:

— Боже мой! Я полагал, ты разбираешься в своем ремесле. Особенно в греческой мифологии.

— Ну, амброзия… зовется пищей богов, — медленно размышляла я.

Я выросла в греко-римском обществе, но это вовсе не значит, что я специалист во всех этих историях. Я лишь впитала некоторые в юности. Только впоследствии, когда ученые начали собирать мифы по всем уголкам греческого мира, я узнала, насколько обширна эта мифология.

— Да, — сказал Картер, кивая мне, словно ребенку, отвечающему урок.

Джером безмолвствовал, мрачно поджав губы.