Высшие бессмертные вновь обменялись взглядами.

— Расскажи нам еще раз об этом парне, — распорядился Джером. — Все, что ты знаешь.

Я рассказала. А когда закончила, они снова переглянулись, вступив в мысленную беседу, к которой у меня доступа не было. Господи, как же они надоели!

— Алек не тот, — наконец сказал Картер.

— Не тот, кто?..

— Не тот, кто это доставил, — объяснил Джером.

— Да, но я-то у него взяла…

— Это неважно, Джорджи. Какой-то двадцатилетний панк с голубыми волосами источником не является. Он получил кристаллы от кого-то еще. Он пешка в этой игре. Кроме того, ты ведь от него ничего не почувствовала, так? Что-то вроде как от кристаллов, но не совсем?

— Нет, но…

Но я почувствовала нечто, исходящее от другого. От того, кто тусовался с Алеком. У меня в голове открылась последняя карта.

— Я знаю, кто это. Это он. Тот парень.

— Разумеется, — сухо отозвался Картер. — Я знаю, это был тот парень. Это всегда тот парень.

— Да подожди, я все объясню. — Я перевела взгляд на Джерома. — Помнишь того чудного бессмертного, о котором я тебе рассказывала? Красивый такой, очень романтически одетый? Это должен быть он. Поставщик Алека. Я видела, как они разговаривают и даже заметила, что у Алека с ним какие-то нелады.

Тут, специально для Картера, я объяснила все про викторианского поэта с обложки «GQ» и как мы с ним друг друга учуяли.

Джером и Картер молча обдумывали услышанное. Наконец демон сказал:

— Да, это на него похоже.

И все надолго замолчали. Я просто умирала спросить, на какого это «него», но поняла, что ангелу и демону требуется время, чтобы все это осознать.

— Так что же нам делать? — спросил Картер через несколько минут.

Джером скользнул по нему взглядом сквозь прищуренные веки:

— А почему мы должны что-то делать?

— Потому что это правильно.

— Я не знаю, где ты шлялся с начала мира, но «правильно» не входит в мой список первоочередных задач.

— Он отравляет смертных.

Джером сложил руки на груди:

— Меня это не заботит.

— Он делает это на твоей территории. Прямо у тебя под носом.

— Не пытайся меня соблазнить. Нас это не касается. Пусть творит со смертными все, что в голову взбредет.

И снова мне жуть как захотелось вмешаться, но я сдержалась. Разговоры Картера с Джеромом всегда выбивали меня из колеи. Обычно они стеной стояли друг за дружку, так что смотреть было противно — никакого тебе противостояния добра и зла. И когда я видела, как они спорят, то, конечно, всегда гадала, не случится ли чего-нибудь ужасного, если они не сумеют удержать себя в руках. Опрокидываются столы. Бьется посуда. Появляются Четыре Всадника.

Тем не менее я поняла, что Картер это дело так не оставит. Он жаждет победить. Я не знала, могу ли ему доверять, но я его уважала — его и силу его убеждения.

— Это игра не на равных, — сказал Картер. — Ему не стоило и пытаться. Его время прошло; теперь мы держим ситуацию под контролем. Все это нас оскорбляет — особенно тебя, поскольку на самом деле именно вы, ребята, разграничиваете территории.

Я заметила, что это подействовало на демона. Он сознавал, что Картер специально старается зацепить его, но тем не менее это действовало. Гордыню не зря отнесли к семи смертным грехам. Джером, как преданный слуга преисподней, не мог быть иным. Я и раньше видела, как проявляется его гордыня: он не любил, когда кто-либо задевал его репутацию. А поскольку у демона действительно было много слабостей, то я бы сказала, что сейчас именно это заставило его шевелиться.