Гора воды тёмного цвета уничтожала всё на своём пути. Словно гигантский каток. Прибрежные городки и крупные мегаполисы смывало, вдавливало в землю, разносило в мелкие щепы с одинаковой неотвратимостью. Стихия уничтожила Сан-Франциско и Лос-Анджелес. Всего одной волны хватило, чтобы опустошить западное побережье на многие километры вширь и вглубь…

  Фильм закончился и в маленьком кремлёвском кинозале зажглись настенные светильники, наполнившие помещение мягким светом. Расположившийся возле самого экрана Сталин некоторое время продолжал сидеть. Престарелый вождь  будто забыл о свите, которая с задних рядов напряжённо ожидала его реакции. Полтора десятка соратников из ближнего круга, а также специально приглашённые военные, гражданские наркомы ловили каждое движение Хозяина, пытаясь по тому, как он поправляет рукав френча и неторопливо раскуривает трубку угадать его мысли.

   Маленков, Жданов, Берия, Абакумов, Молотов, Хрущёв, адмирал Кузнецов, Булганин - у каждого из них создалось своё отношение к просмотренному постановочному фильму, моделирующему то, что может ожидать Америку в ближайшие сутки, а может и часы. Но как угадать, чтобы твои слова не обернулись против тебя же? Неосторожно высказанное мнение запросто может привести к опале, а то и к расстрельной яме.

   Пожалуй, лишь командующий флотом решил, что если Сталин спросит его мнения, то прямо заявит, что советские моряки не воюют с мирным населением. При этом Кузнецов сам являлся сторонником диверсионной войны на территории потенциального противника, но целями должны быть в первую очередь военные базы и авианосцы, а не города.

   Остальные же торопливо изобретали личный план лавирования. Берия, который это всё организовал, продумывал, как при любом сценарии, остаться в глазах Хозяина победителем и обратить свой успех против нового шефа госбезопасности Абакумова, которого боялся, как огня.

   Наконец Сталин поднялся и мелкой стариковской шаркающей походкой, придерживая сухую руку, направился к выходу.

Поравнявшись с поблёскивающей золотым шитьём мундиров свитой, Хозяин остановился, смерил соратников презрительным взглядом, поинтересовался:

   - И сколько вы думаете отсиживаться в своих метростроевских бункерах – три года, пять, десять лет?

    Голос вождя звучал глухо, неприязненно, с сильным грузинским акцентом:

   - Я спрашиваю, как долго планируете скрываться под землёй? Может, всю оставшуюся жизнь? Или надеетесь к тому времени как выйдут припасы, научиться, подобно канализационным крысам, жрать собственное говно, прихлёбывая фекальными водами?

   Сталин сделал паузу и продолжил:

- Эти господа готовятся развязать новую бойню и представить агрессорами нас. Но мы в этой войне потеряли гораздо больше людей, чем все союзники, вместе взятые – семь миллионов. Так что не нам желать новой большой драки. И мы  будем последними дураками, если купимся на эту провокацию.

– Новый курс 067, –  с огромным облегчением объявил Парк второму пилоту. – Поворот сейчас же.

    На спокойной океанской  поверхности лениво покачивалась небольшая лодка. Судёнышко глубоко сидело в воде, потому что было нагружено по самый фальшборт научной аппаратурой, фотографическим и подводным оборудованием.

     Крохотный кораблик только что покинул прогреваемую солнцем светлую воду лагуны и оказался над тёмной глубиной. Сидящие в лодке мужчина и женщина беспечно занимались своими делами, а в это время из подводного мрака к ним приближалось тридцатиметровое чудовище.