- Да, Лоу мне не говорил, где он их прячет, - вздохнул старик. - Не доверял... А я уж хотел ему факел на груди кровью рисовать, как-то раз даже курицу уже зарезал. Думал, разоткровенничается. Но... Дурак. Кот королевский, одно слово. Так ты не молчи, безносый, время идет.

Каторжник уже все понял. Перед ним стоит один факельщик, а за спиной другой. Не обманул господин Грамон. Хуже всего, что они откровенно при нем свои дела обсуждают. Верный знак, что отпускать не собираются. Ну, а коли так...

- Нет здесь никакого золота, - с обидой сказал Але. - Вот смотрите!

Он поднял сумку на вытянутых руках, как бы собираясь вывалить на пол содержимое, и с разворота обрушил ее на голову человека по имени Слим. Меч даже не качнулся вперед, лишь поцарапал кожу на боку безносого, когда бывший кюре повалился вперед. Не дожидаясь действий кюре Гео, каторжник крякнул с натуги и заехал тем же грузом в ухо старику.

- Кюре, - презрительно произнес он неподвижным телам. - В шахту бы вас! А я еще волновался, не святотатствую ли...

Связал обоих кюре он длинными узкими шторами, висевшими на окнах храма. Получилось прочно, и в то же время надежно, до утра ничего с пленниками случиться не должно. Осторожно пройдя по внутренним помещениям церквушки, Але обнаружил комнату с королевской семьей. Дети спали на полу, в сама королева Диас - на узком, едва вмещавшем ее талию топчане.

- Вы кто такой, любезный? - подскочила женщина и потянула из-под подушки что-то острое, длинное и узкое.

- Не беспокойтесь, Ваше Величество! - гордо произнес каторжник давно заготовленные слова. - Я к вам от Его Величества посланник и верный слуга.

- Где король? - тут же села обратно Диас, кутаясь в одеяло и шикнула на заворочавшихся детей.

- Ожидает нас в деревушке Бей-Кос, Ваше Величество. Собирайтесь, попробуем выйти из города.

- Попробуем? - поджала губы королева. - Вы что же, один? Ладно, выйдите, я оденусь. До смерти мне надоели эти грядки, прости Мать-Дева.

Але послушно простоял в церковном зале десять минут, потребовавшихся на сборы королевской семье. Диас явно очень хотелось расспросить посланника поподробнее, но мешали сонные дети. Наконец с одеванием было покончено, и с безносого потребовали ответа на назревшие вопросы.

- Любезный, а не дал ли Его Величества вам какого-либо знака? И, кстати, почему вы связали милейшего кюре?

- Кюре я связал за то, что он факельщик, - пояснил Але. - А знака у меня никакого нет. Только деньги и ваши драгоценности.

Королева Диас оленем прыгнула к сумке и тут же вывернула ее на изнанку. Не меньше получаса прошло, пока каждая блестящая безделушка не была обласкана, и даже оплакана. Наконец заскучавший каторжник позволил себе поторопить высочайшую особу.

- Нам бы идти, пока темно. Сейчас в городе довольно тихо, а недавно видать, резня была. Мало ли как к утру обернется.

- Да, идемте, мой верный слуга! - возвращенные драгоценности полностью уверили королеву в подлинности посланника. Жестокий Лоу отобрал у нее любимые игрушки... - Я надену только вот эту и эту.

- Бросьте-ка, Ваше Величество! - насупился Але. - А иначе я рядом с вами идти отказываюсь. Эдак вы еще скажете мне золото в руках нести. Не годится.

- Ну хорошо! - Диас швырнула побрякушки в сумку. - Идемте скорей.

Путь по ночному Бахаму заставил Але наконец понять, в какую авантюру он ввязался благодаря господам Лоу и Грамону. Разумнее всего было бы вернуться к южным пригородам, спрятаться в скалах. Вместо этого с полной сумкой ценностей на плече и полным выводком августейших персон рядом, каторжник шел прямо к баронским крепостям. Где совсем недавно кипел бой. За городом пахло гарью, пораженные в спину крестьяне попадались почти на каждом шагу.

- Спаси и сохрани нас, Мать-Дева, - прошептал Але запомнившийся когда-то кусочек молитвы.