– Боже сохрани! А Карл, мой шофер, говорит, что я просто ужасный пассажир.

   – Уж тебе-то надо быть сверхпредусмотрительным и осторожным.

   Джек остановил машину и заглушил двигатель.

   – Из-за моего отца?

   – Да, – ответила Лорен. Легкий румянец покрыл ее щеки, и Джек понял, что она сожалеет о своем замечании. – Ведь он закончил свои дни в инвалидной коляске.

   – Спасибо, что напомнила, а то я как-то позабыл!

   Прикусив губу, Лорен скрестила руки на груди.

   – Ты же прекрасно знаешь, что я не хотела тебя обидеть.

   Джек отвернулся. А что он мог сказать в ответ? Сначала не звонил ей два дня, а теперь…

   – Прости меня, иногда я бываю таким придурком.

   Она примирительно улыбнулась ему.

   – Я становлюсь такой же, когда речь заходит о моих родителях. Обычно, люди называют моего отца мистер доктор Бэлквайр. Он профессор египтологии, и это обращение просто сводит его с ума.

   – А что ты скажешь, если мы перестанем обсуждать наши семьи? – спросил Джек. Ему было необходимо обрести почву под ногами, находясь в обществе этой женщины. Лорен просто обязана стать похожей на всех остальных женщин, с которыми он встречался до этого. И только тогда она перестанет поражать и удивлять его.

   – Хорошо, – согласилась Лорен, но он заметил боль в ее глазах.

   Джек вышел из машины и заметил, что Лорен медлит, держась за ручку дверцы. Он открыл ей дверцу и, взяв за локоть, повел к ресторану.

   – Почему ты так странно посмотрела на меня?

   – Как «так»? – спросила Лорен. Пошел снег. Она остановилась и, запрокинув голову, подставила лицо снежинкам.

   Когда она снова взглянула на Джека, хрустальные капли обрамляли ее лицо словно бриллианты, сияющие в лучах солнца. Все мысли моментально улетучились из головы Джека. Приблизившись к Лорен, он вдохнул аромат ее духов, а потом слизнул капельку влаги с ее лица.

   Обняв ее лицо руками, он понял, что хочет сжимать Лорен в своих объятиях до конца дней своих.

   – Ты что-то говорил о машине, – напомнила Лорен.

   Разве? Опустив руки, Джек пытался припомнить, о чем он думал до этого.

   – Ты не была уверена, что я открою тебе дверцу, почему?

   – Вначале все мужчины так делают, а потом перестают. И я думала…

   Он открыл дверь ресторана и пропустил Лорен внутрь.

   – Я не такой, как все мужчины, Лорен. Что еще мне нужно сделать? Перепрыгнуть через четыре машины? Жонглировать огнем?

   – А ты умеешь жонглировать огнем? – спросила Лорен, снимая пальто и вешая его на крючок.

   – Умею, – ответил Джек, тоже вешая свое пальто.

   – Не надо этого делать, – заявила Лорен.

   – Не делать чего?

   – Не надо притворяться, что я другая. Я начинаю тебе верить.

   – Но это здорово!

   – Нет, не здорово, Джек. Это – больно. Почему ты не звонил мне два дня? Я ждала у телефона в надежде… ну, в надежде, что ты не такой как другие.

   Лорен прошла за Джеком в зал ресторана. Тяжелые думы угнетали ее. Дело было не в том, что Джек не позвонил ей, а в том, что он продолжал говорить о себе как о ее рыцаре в сияющих доспехах, а она начала верить ему.