— Бом диа, — тихо сказал Миро.

— Привет, — отозвалась она. — Я попросила его представить нас.

Она вела себя спокойно, сдержанно, но все равно Миро очень стеснялся. Кроме матери и сестер, которые в счет не шли, Кванда была единственной женщиной в его жизни, и он не знал, как надо обращаться с другими. Его смущало еще одно — он не мог забыть, что разговаривает с голограммой. Очень точной, очень убедительной, но все же лазерной проекцией.

Она подняла руку и положила себе на грудь.

— Ничего не чувствую, — улыбнулась она. — Нет нервов.

На его глаза навернулись слезы. Жалел он, конечно, себя. Из‑за того, что у него, наверное, уже не будет других, настоящих женщин. Если он попробует коснуться настоящей, его ласка причинит ей боль. Иногда, если он забывал следить за собой, в уголках его рта начинала пузыриться слюна. А он и не замечал этого. Хорош герой‑любовник!

— Но у меня есть глаза, — продолжала девушка. — И уши. Я вижу все, что происходит на Ста Мирах. Я смотрю на небо через тысячи телескопов. Я каждый день слышу триллионы разговоров. — Тут она хихикнула. — Я лучшая сплетница во Вселенной.

Потом она внезапно встала, выросла, приблизилась, теперь над терминалом были видны только голова да плечи, будто сработала невидимая камера. Она смотрела на него яростными, горящими глазами.

— А ты — мальчишка‑провинциал, который ничего в жизни не видел, кроме одного городка и маленького леса!

— Не было возможности путешествовать.

— Этим мы еще займемся, — ответила она. — Итак. Что ты собираешься делать сегодня?

— Как тебя зовут?

— Тебе не нужно мое имя.

— Но как мне позвать тебя?

— Я всегда буду здесь.

— Но я хочу знать.

Она дернула мочку уха.

— Когда ты полюбишь меня так, что захочешь брать с собой, куда бы ни шел, я назову тебе свое имя.

Повинуясь внезапному импульсу, он рассказал ей то, о чем еще не говорил никому.

— Я хочу улететь отсюда. Ты можешь забрать меня с Лузитании? — спросил он.

Она состроила ему глазки:

— Мы ведь только что познакомились! Право же, мистер Рибейра, я совсем не из таких девушек.

— Может быть, когда мы получше узнаем друг друга? — с улыбкой предложил Миро.

И тут изображение на экране начало меняться, и вместо женщины на табурете, нет, на ветке дерева уютно лежала очень женственная кошка. Пантера, пожалуй. Она громко замурлыкала, потянулась, облизнула морду.

— Я могу сломать тебе шею одним движением лапы, — прошептала она, обнажая острые клыки. — Когда я встречу тебя одного, то перекушу твое горло одним поцелуем.

Он рассмеялся. Потом понял, что за разговором совершенно забыл, насколько невнятна его речь. Она ни разу не сказала: «Что? Ты не мог бы повторить?» Никаких вежливых, сводящих с ума реплик, которыми мучили его другие люди. Она понимала его без всяких усилий.

— Я хочу разобраться по всем, — сказал Миро. — Хочу все узнать, а потом сложить все сведения вместе и найти внутренний смысл, значение.

— Замечательный проект! — отозвалась она. — Напиши мне заявку в трех экземплярах.

Эндер обнаружил, что Ольядо водит машину куда лучше его. Мальчик острее чувствовал глубину, а когда подключал глаза к бортовому компьютеру, можно было и вовсе забыть о проблемах навигации.