Колонна из пяти машин стремительно приближалась. На перекрестке они повернули направо.

«Не подвел Джамиль, – облегченно подумал Парсек. – После намаза Масри направился в штаб».

Колонна встала у здания, стены которого были в отметинах от пуль и осколков. Масри не торопился покидать машину, ждал, когда его охрана рассредоточится на крышах уцелевших домов и осмотрит близлежащие дворы.

Парсек и не сомневался в том, что теперь полевые командиры будут излишне боязливы и осторожны. А как иначе, если вокруг тебя то и дело погибают соратники? Причем все как один от крупнокалиберной пули. Она взрывается аккурат внутри черепной коробки, разбрасывает кости и мозги в разные стороны на многие десятки метров. Жертва валится на землю уже обезглавленной. Что ни говори, а жути на боевиков они с Гаером за эту неделю нагнали.

Сбоку что-то прошуршало. Парсек знал, что он находится в поле зрения Гаера, но все же скосил взгляд в сторону звука. Так и есть, огромная крыса скрылась в груде битого кирпича. Как только стало пригревать солнце, пространство между стенами заполнил сладковатый запах разлагающейся плоти. Не исключено, что под завалами находятся тела людей, и крыса ходит сюда, чтобы поточить зубы о кости. Он где-то слышал, что если грызунов кормить исключительно мягкой пищей, то резцы вырастут так, что разорвут рот.

Чекист с Таджиком снова не подвели. Если не брать во внимание трупный запах, позицию они выбрали удачную. На все у них ушла ночь, пока Парсек и Гаер отдыхали в руинах. Хотя «отдых» – это понятие условное. После того как офицеры отработали накануне Хусейна по прозвищу Странник, им нужно было привести в порядок оружие и просушить одежду. Спали по очереди. Один наблюдал за подступами к укрытию, второй отдыхал. Потом менялись. Устроились на чудом держащихся остатках пола второго этажа разрушенного дома.

В это время вторая пара в кромешной темноте обследовала руины. Чекист с Таджиком изучили все развалины района, пока выбирали для них удобную позицию. Она должна была не только обеспечить хороший обзор, но и учитывать особенности акустики. Современный глушитель – штука хорошая, но звук подвижных частей винтовки был слышен довольно далеко. Тем более ночью, когда улицы города пустынны. Поэтому Чекист, прямо как привередливый музыкант перед концертом, изучал стены и перекрытия, кидал мелкие камушки на плиты и вслушивался в звук.

Надо сказать, что он угадывал на все сто. Офицеры ликвидировали уже трех полевых командиров, но их свита, оставшаяся в живых, ни разу не смогла определить, откуда стреляли.

Чекисту с Таджиком досталась самая тяжелая работа. Определившись с местом для снайпера, они практически на ощупь исследовали пути отхода. Опасаясь быть замеченными, ночной прибор наблюдения включали на две-три секунды. В свое время американцы нашпиговали отряды повстанцев, воевавшие с правительством Ливии, новейшим оборудованием. Приборы, работающие на таких же принципах, враз обнаруживали свои аналоги.

На рассвете Парсек и Гаер выдвигались на позиции, а Чекист с Таджиком отправлялись на отдых. Но располагались они вблизи путей отхода пары, работающей днем, на случай, если возникнет необходимость прикрыть их огнем.

Наконец из джипа выбрался худощавый боевик в черной одежде. Вслед за ним появился бородатый коротышка в кепке-бейсболке и сразу огляделся по сторонам.

– Боится! – проговорил Гаер.

– Не туда смотришь, – шепотом предостерег его Парсек, ловя голову бандита в перекрестие прицела.

На мгновение Масри закрыл собой телохранитель. В следующий момент Парсек увидел профиль террориста и плавно надавил на спуск. Приклад привычно толкнул его в плечо.

Парсеку показалось, что он видел пулю, устремившуюся к цели.