Студенты наконец угомонились, и Свенсон говорит:

– Полагаю, все успели прочитать рассказ Кортни? – Это почему-то вызывает оживление. – По какому поводу веселье? – спрашивает Свенсон.

– Мы его не получили, – объясняет Карлос. – Кортни всех обломала.

Кортни одной рукой нервно проводит по лицу, а другой теребит медальон – оскалившийся серебряный бульдог, висящий на толстой цепи.

– У меня все экземпляры с собой, – говорит она голосом мультяшной мышки, прикрыв рот ладонью с трехсантиметровыми перламутровыми ноготками. – Я просто положила их в сумку и забыла раздать.

– Наверное, Кортни не хотелось, чтобы ее рассказ обсуждали, – говорит великодушная Нэнси.

– Надо было отдать тексты Клэрис, – говорит Макиша, и с ее логикой не поспоришь. – Тогда все бы их уже получили.

– Они у меня с собой, – повторяет Кортни. – Можно и сейчас прочитать. Рассказ короткий.

– Пусть Кортни сама нам его прочитает, – предлагает Мег. – А мы будем следить по тексту.

А Свенсону что сказать? Не позволю я Кортни читать вслух этот идиотский рассказ, не желаю такого терпеть и вам не советую?

– Кортни?

– Я согласна. – Кортни всегда разговаривает так, будто у нее во рту жвачка.

Ничего не поделаешь. Свенсон берет один экземпляр, остальные передает дальше.

– Что ж, спасибо, Кортни. За то, что нас выручила и спасла семинар.

Кортни делает глубокий вдох.

– Мне этот рассказ нравится. Это первая вещь из всего мной написанного, про которую я подумала: вот ведь хорошо получилось.

– Уверен, что и нам он понравится. – Господи помилуй, молча молится Свенсон. Как ведь скверно может все обернуться.

– Называется он "Первый поцелуй. Городской блюз ", – говорит Кортни.

– Так это же два названия, – говорит Макиша.

Кортни ее реплику игнорирует и начинает читать.

Летняя жара опустилась на раскаленную улицу, дышать было невозможно, особенно Лидии Санчес. Лидия сидела на грязных замусоренных ступеньках многоквартирного кирпичного дома и смотрела на детишек, возившихся в луже воды, натекшей из сломанного пожарного крана. Еще вчера она была такой же, как эти дети. Но теперь все изменилось.

Лидии было очень плохо. Утром она накричала на мать и ударила младшего братишку, отчего ей стало еще хуже. Она привыкла к городским улицам, по которым разгуливали преступники и наркоманы, и всегда держалась в стороне. Но теперь все было по-другому.

Кортни, похоже, долго трудилась над началом. Но дальше огрехи в грамматике и синтаксисе просто мешали следить за сюжетом. Говорилось в нем о Лидии, у которой возникло «серьезное чувство» к «красавцу парню» по имени Хуан, который был членом «крутой городской банды», называвшейся «Латинос дьяблос». Хуан хотел, чтобы Лидия вошла в «женский отряд» банды. Он пришел к ней и поцеловал ее, сидевшую в задумчивости среди «грязи и мусора, так похожего на человеческие отбросы, которыми было завалено все вокруг.