— Это слуга?

— Что-то в этом роде, — не вполне однозначно заявила Бетти Джо. Потом она сменила тему: — И чем же вы занимались в этот свой нелегкий день?

— Я частный детектив. Работал...

— Я подумала, что вы, быть может, полицейский. Вы и здесь ведете расследование?

— Что-то в этом роде.

— Это интересно, — она сжала мое плечо. — Это не имеет никакого отношения к картине, украденной у Баймееров?

— Вы весьма хорошо информированы, мисс.

— Стараюсь. Я не намерена до конца своих дней заниматься светской хроникой. Честно говоря, об этом похищении я узнала сегодня утром, в редакции. Кажется, это женский портрет?

— Мне сказали именно так. Я не видел картины. А о чем еще говорили в редакции?

— Что картина наверняка поддельная. Это правда?

— Баймееры так не считают. Но миссис Хантри утверждает, что это именно так.

— Если Франсин говорит, что это подделка, то у нее, несомненно, есть основания. Я думаю, она способна узнать любую картину, написанную ее мужем. Собственно, их не так уж и много — чуть меньше сотни. Его лучший период длился всего семь лет. Потом он исчез. Или что-то в этом роде.

— Что вы имеете в виду, говоря «что-то в этом роде», мисс?

— Некоторые хорошо информированные жители города считают, что он был убит. Но, насколько мне известно, это всего лишь домыслы.

— И кто же его убил?

Она пытливо глянула на меня.

— Франсин Хантри. Но вы же не станете ссылаться на меня, мистер?

— Если бы вы так думали, мисс, вы бы мне об этом не сказали. А почему именно она?

— Он исчез так внезапно. Люди всегда подозревают именно жену, правда? — Порой они оказываются правы, — ответил я. — Вас интересует исчезновение Хантри с профессиональной точки зрения?

— Я собираюсь писать о нем, если вы это имеете в виду.

— Именно это. Мы могли бы сотрудничать.

Она снова глянула на меня пытливо, на сей раз с долей подозрительности, словно решив, что за моим предложением кроется интерес к ней как к женщине.

— Да?

— Я не имел в виду то, что вы подумали, мисс. У меня другие идеи. Я могу дать вам ценные сведения по делу Хантри. А вы расскажете мне, что удалось узнать вам.

— В самом деле ценные?

— Весьма.

Я рассказал ей о человеке, умершем в госпитале. Ее глаза сузились и засверкали. Она выставила губки, словно в ожидании поцелуя, но думала о чем-то совсем ином.

— Это действительно ценные сведения...

Вернулся Рико со стаканом пенистой жидкости в руке.

— Это заняло много времени, — пожаловался он. — Не было холодного пива. Его тут никто больше не пьет. Мне пришлось его охладить.

— Благодарю вас.

Я взял у него стакан и предложил Бетти Джо.

Она с улыбкой отказалась:

— Мне еще работать сегодня ночью. Вы простите меня, если я исчезну?

Я посоветовал ей поговорить с Маккендриком. Она сказала, что непременно сделает это и удалилась через боковую дверь. Мне сразу стало одиноко.

Я съел свой бутерброд с ветчиной, запивая его пивом, а потом вернулся в зал, где раздавались звуки музыки. Женщина, сидящая у фортепиано, теперь играла какую-то джазовую пьеску, неудачно имитируя свободу профессионального пианиста.