- Понимаю, козел! Что ты хочешь?

- Во-первых, отныне я для тебя господин Гончаров, а ты для меня говно; если ты с этим не согласен, то сейчас же и с большим удовольствием отправлю вас к праотцам. Как понял? Отвечай, даю десять секунд.

- Понял тебя, то есть вас, господин Гончаров, извините! - Голос его сделался подозрительно вкрадчивым - не иначе что-то задумал!

- Рыжий! Совсем забыл тебе сказать, что я стою как раз напротив входа и если твои орелики вздумают покинуть гнездо, то я начну стрелять, а для инженера это будет сигналом к вашей отправке на тот свет. Так что давай без глупостей и по-хорошему. Учти, вас осталось только шестеро. Троих мы уже успокоили, и они с нетерпением вас дожидаются. Как понял, отвечай.

- Вас понял! Чего вы конкретно хотите? Прием.

- Во-первых, сдайте оружие. По моим подсчетам, у вас не меньше шести стволов, это только автоматных, наверняка столько же пистолетов. Вы должны сдать все до единого патрона. В этом гарантия вашей жизни. Ты согласен? Отвечай.

- Вас понял! Да, мы согласны, но только с условием, что вы нас отпустите по-хорошему на все четыре стороны. Прием.

- Условия здесь ставлю я. В случае выполнения моих требований я могу гарантировать вам жизнь, но не свободу. Это при том, что право на жизнь вы давно потеряли. Соглашайтесь, у вас мало времени. Газ поступает, и скоро начнется удушье. Как понял?

- Вас понял. Мы согласны на все. Рабы уже начали дохнуть. Что делать? Прием.

- Рыжий, вы уйдете последними. Сначала партиями по пять человек выпускайте бомжей. Всех, кроме лаборанта. Его оставьте при себе. Эвакуацию начинайте немедленно, только, повторяю, без глупостей. Выход я контролирую!

- Вас понял. Начинаю отправку! Конец связи.

Наступила тягучая, тревожная тишина. То ли от возбуждения, то ли от ожидания меня била мелкая дрожь и противно тряслось колено. Наконец из черной дыры земного ада появилась первая пятерка убогих. Покорно и равнодушно они остановились на небольшой площадке перед входом. Потом, послушные моей команде, кашляя и отхаркиваясь, поплелись вниз по тропинке. Через некоторое время следом за ними спустилась вторая партия. Всего я насчитал человек двадцать - двадцать пять. Теперь мне предстояло самое трудное - заключительная часть операции, и провести ее нужно ювелирно.

- Рыжий, рыжий! Как меня слышишь? Прием.

- Слышу нормально. Мы задыхаемся! Что дальше? Прием.

- Сдайте лаборанту все оружие, жду его на выходе. Потерпите две минуты. Приготовьтесь выходить по одному, но только по моей команде.

Включив фонарик, я с удовлетворением увидел, как мне навстречу увешанный автоматами выходит лаборант. Стволы, словно елочные ветки, топорщились во все стороны, а один автомат он держал в руках. Время вдруг замедлило свой бег, когда я увидел, как лаборант неторопливо поднимает оружие. Выстрелы тоже были какими-то неторопливыми и долгими. Мне казалось, что я вижу каждую пулю, пролетающую в полуметре от меня, а потом земля тихонько качнулась и из черной пасти пещеры начал выползать сине-красный кулак пламени, но еще раньше какая-то неведомая сила, подхватив меня, понесла впереди этого кулака. Последняя моя мысль была о том, что больной мозг лаборанта все-таки воплотил абсурдную идею, сам того не ведая.

* * *

К жизни меня вернул холод. Открыв глаза, я уставился в черное, но уже синеющее небо, которое равномерно покачивалось надо мной. Оно словно убаюкивало меня, успокаивало и просило ни о чем не думать. Так было легче. Если бы не холод, то я непременно внял бы его просьбам и забылся в неге, а какая может быть нега, когда зуб на зуб не попадает. Все случившееся я вспомнил отчетливо и в один миг. Все, до того момента, когда взрывная волна потащила меня невесть куда. Теперь мне предстояла сложная задача: решить, куда именно она доставила нежную душу господина Гончарова.