|
Ну, думаю, все, придется мне товарищу Гончарову свечку заказывать, а пока надо деру давать, взрывчик-то был не хилый, наверняка на него съедутся. Два пути у меня было: или дергать вверх по левому берегу, или на сторожевой лодочке на этот берег. Я выбрал второе, потому что здесь батя живет. Думаю, отмоюсь у него, приведу себя в порядок, да и деда обрадую. Они ведь, считай, похоронили меня. Хотя значился я как без вести пропавший. Когда он вчера меня увидел, чуть было от радости не помер. Ага, выгнал я моторку из их потайного места и под берегом пошел на веслах. Темно было, но все равно я разглядел, а точнее, расслышал, как какие-то люди кого-то вытаскивают из воды и собираются убить. Я ведь не знал, что их уже отпустили. Причалил и ахнул. Мои дорогие бомжи все как один живые, невредимые и полупьяные. Спрашиваю одного сипатого:
"Как вы здесь очутились?" "Инженер, - говорит, - эта сука нас крова лишила!" "Сипатый, ты что, сдурел? Он же вас на свободу выпустил". "С... я хотел на такую свободу. Ни выпить, ни закусить! Сейчас ему кишки будем сушить. Избавитель нашелся. А он подумал, где я спать буду? Да ему на нас начхать. Сейчас он за все ответит, козел-освободитель". "Сипатый, если бы не он, то тебе бы через неделю-другую привязали галоши". "Ну и что. Зато эти недели пожил бы по-человечески. Где тебе еще бесплатно дадут столько водяры и баланды?" Я сначала подумал, что это его личное пьяно-бредовое мнение, а большинство вам только благодарны. Как же я был ошарашен, когда все как один его поддержали. Они буквально зверели на глазах. Вытащив вас из реки, они сделали искусственное дыхание, выкачали из легких воду и ждали, когда вы полностью в себя придете, чтобы месть их была слаще, а ваши мучения страшнее. Не могло быть и речи о вашем освобождении, и тогда я пошел на хитрость: говорю, мужики, чем зря травить баланду и тратить время попусту, я бы на вашем месте занялся сейфом, что стоит в комнате охраны, там, по самым скромным подсчетам, должно быть тысяч сто. Вас двадцать. Если сто поделить на двадцать, получится пять. Соображаете? Ключ у кого-то из охраны, только торопиться надо, пока сюда кто-нибудь не нагрянул. Тогда вам останутся только пятки от бешеного верблюда. Эх, как они дернули наверх, назад в свой родной гадюшник. Ну а я погрузил вас в лодку и поплыл сюда. По дороге я с удивлением понял, что вы не ранены, а просто находитесь в глубоком шоке. Кто же тогда стрелял, что там приключилось? - Стрелял лаборант. Стрелял в меня, и ты был абсолютно прав, когда говорил, что рано или поздно он тот заводик взорвет. Он невольно спровоцировал тебя на взрыв, и в итоге шесть раскаявшихся подонков мертвы. А я уже приручил их, они стали послушными, как ягнята. - Глупости, Константин Иванович, и вы это прекрасно знаете. Однажды вкусивший крови не станет пить молоко. - Значит, и нам с тобой остается одно: заниматься подрывной и диверсионной деятельностью. Сколько душ мы сегодня загубили? - Девять, но я не жалею, на то Божья воля. - Удобная концепция у нас вырисовывается. Когда убивают нас, это от дьявола, когда убиваем мы - от Бога. Ну да ладно, тебя как зовут-то? - Федор, - несколько удивленно ответил инженер, - да вы же это знаете. - Откуда? Кажется, ты мне официально не представлен. - Но вы же сами там, на горе, сказали: надо, Федя, надо! - Да, конечно, совсем забыл, - от души рассмеялся я. - Вот что, Федя, о том, что там произошло, не должен знать ни один человек. - Этого можно было не говорить. - Виноват. Но мне пора. Где мой трофейный костюмчик? - Так грязный он весь, в песке и подпалинах. Прямая дорога ему на помойку. - Занятно, а в чем, по-твоему, я поеду? - Сейчас у батьки в долг попрошу, может, в магазине что подберем. - А до магазина я должен идти нагишом? - Завтракайте, я один схожу. |
