Изменить размер шрифта - +
И откуда-то в душе возникло чувство гадливости.

— Что, вспомнила о забавной игрушке? — хмыкнул я себе под нос, — или время внезапно освободилось?

Я позавтракал, убрал приборы и лишь после этого вскрыл письмо. Баронесса Сердобина называла меня Володенькой и зазывала меня на ближайшие выходные в гости. На танцевальную вечеринку. У меня на тот день были совершенно иные планы, и теперь предстояло выбрать: щедрая и страстная помещица Томилина или не вполне искренняя и вполне двуличная баронесса Сердобина с неразбуженной еще чувственностью.

Теперь, когда мой переход в новый статус являлся делом времени, подходящей парой не казались ни помещица, которая понимала это едва ли не с первой нашей встречи, ни баронесса, которая, кажется решила заполучить меня в мужья. В принципе, для меня выбор был однозначным. Но проклятые светские условности могли диктовать выбор совершенно противоположный. Я знал лишь одного человека, который мог бы помочь мне определиться. Но идти в гости к Игнатьевым не хотелось совершенно. Впрочем, есть еще редакция «Ведомостей», и там вполне возможно если не изловить корреспондента, то выяснить его местоположение.

Впрочем, ездить никуда не пришлось, Игнатьев прикатил сам.

— Рад приветствовать вас, ваше сиятельство, — обратился он ко мне с шутовским поклоном.

— Брось, Федор Иванович, тебе ли не знать, что такие вещи быстро не делаются. Как мне популярно изложил нотариус, дела о введении в род и признание наследником титула, особенно для князей, коих в империи не слишком много, утверждаются на самом верху, собственноручно государем императором. И дело это мешкотное. В самом лучшем случае — полгода.

— Неважно. Для всего Тамбова вы уже князь, так что не удивляйтесь опережающему события титулованию. Люди, особенно простые, они ведь как думают? Польстишь самолюбию человека, глядишь — лишнюю копеечку от него получишь. Слова ничего не стоят, а прибыток вполне ощутим. Ждите очередной волны приглашений. И, кстати, готовьтесь к рождественскому балу у Сердобиной. Уж на этот раз вам не бродить в одиночку из угла в угол, любая девица с вами танцевать пойдет, а то и мамаши против не будут. Вы уж извините, но помещице Томилиной жестоко завидует половина тамбовских дам. А вторая половина страстно ненавидит. Да и многие из девиц, отравленные эмансипацией, не будут против познакомиться с вами предельно близко. Вы, Владимир Антонович, нынче романтический герой. Слухов о вас ходит — не пересказать. И некоторые мужья уже заранее начинают ревновать к вам своих жен, независимо от наличия повода.

— А-а, — отмахнулся я, — пустое. Займись какой бумажкой, и чиновнику наплевать, сколько титулов у тебя будет через полгода, и даже через день. Сейчас ты мещанин — и точка. И поступят с тобой по закону как с мещанином.

— Но тут-то не закон. Народ желает работать на перспективу. Расчет-то какой? подведут к тебе барышню, понравитесь друг другу, пока пойдут визиты да ухаживания, да прогулки под строгим присмотром. А там и дело о титуле решится. А коли не решится — девку за другого сговорят, а тебе от ворот поворот дадут. Но — вежливо. Потому, как вдруг ты не нынче, так в следующем году титул получишь? Так чтобы насовсем отношения-то не портить.

— Понятно. То есть, никакой, романтики, один лишь циничный прагматизм.

— А тебя, я чувствую, некая особа за живое взяла? Душу взволновала?

— Нет. Просто жаль расставаться с еще одной иллюзией.

В этот момент я твердо решил к баронессе пойти. И не стесняться более, не ограничивать себя в действиях. Ибо если женщина оценивает меня как актив, как ресурс, принимая решения о встречах единственно из моего социального статуса, пусть даже и мнимого, то почему я должен оставаться по отношению к ней рыцарем?

— Не жалей. Без иллюзий жизнь становится проще.

Быстрый переход