Генерал нахмурился, взглянул на Эйприл. В ее глазах стоял тот же вопрос.

— Маккензи отдыхает, — ответил он, любуясь дочерью. Цветущая молодая женщина. Шесть лет он не видел ее.

— Пошли ко мне, я так долго ждал этой минуты!

Просторный дом обычной постройки оказался удобным и ухоженным. Повсюду стояли огромные глиняные кувшины с водой. Испаряющаяся вода спасала от жары. В доме все уже знали о приезде дочери генерала. Ординарец принес графин с прохладным лимонадом. Когда уселись за стол, Вейкфилд сказал:

— Дочка, расскажи мне все. Без утайки. Маккензи не обижал вас?

Медленно, подбирая слова, Эйприл рассказала, что пережила, начиная с той памятной ночи на реке Чако. Не забыла упомянуть про деревушку навахов, про схватку с медведем, про снежный буран, когда Маккензи спас ей жизнь, про нападение Террелла.

— Он охранял нас, даже когда был уже на свободе, — добавила она.

— Спасал, но не по его ли вине ваши жизни оказались под угрозой? Прощу ли я ему это?

— Папа, он сам не простит себе этого никогда! Я готова уехать с ним куда угодно. Я люблю его.

— Он по крови индеец. Не многие поймут тебя. Особенно здесь, на Западе.

— Меня это не волнует!

— А если у вас будут дети?

— Он самый порядочный человек из тех, кого я встречала. Дэйви привязался к нему.

— Я это заметил, — сухо отозвался генерал.

— Что с ним будет?

— Не знаю. Эллен Питерс созналась во лжи, но… кража государственного имущества, похищение людей и так далее… Пошли слухи.

— Террелл грозил, что Маккензи умрет по дороге. Приехал он в гарнизон на своей лошади, на другой уехала я.

— Вот это да! — Вейкфилд покачал головой. — Дочь генерала украла лошадь! Эйприл, — он сжал ее руку ладонями, — я ничего не обещаю. Вот поговорю с ним… Посмотрим, смогу ли помочь.

— Отец, мы теперь — муж и жена. По жизни. Навсегда.

— Дочка, ни о чем я так не мечтаю, как о счастье для тебя и для внука. Ты уверена в чувствах Маккензи к тебе?

— Ему нелегко сейчас… Он страшится надеяться на лучшее. Но знаешь, папа, я уверена в нем и в его любви.

Генерал задумался. Вот оно что! Впервые в жизни Маккензи полюбил. Оказывается, разведчик совсем не такой, каким он ему представлялся. Понадобится время, чтобы свыкнуться со всем этим.

— Обещаю, Эйприл, я поговорю с Моррисом, расспрошу Маккензи. Знакомься — это миссис Форбс, жена нашего офицера. Она подыщет одежду для тебя. Отдохни с дороги.

Поговорив с Моррисом, который с пеной у рта защищал Маккензи, Вейкфилд отправился на гауптвахту.

Вот он, молодчик! Меряет шагами камеру. Генерал жестом отпустил часового.

— Если вы тут долго проторчите, нам придется перестилать пол!

— Ну и как долго?

— Я еще не решил.

Нет, так просто Маккензи не отделается! И в конце концов, надо же хорошенько узнать будущего зятя.

А тот в упор смотрел на генерала.

— С каким удовольствием я спустил бы шкуру с тебя за все тревоги и волнения, что ты мне доставил!

— Простите меня, простите, пожалуйста!

— Что я слышу? Покорный Маккензи?! Это что-то новое. А ты здорово переменился, должен признать.

— Возможно.

— Вот что я хочу сказать: большинство обвинений снято. Эйприл заявляет, что уехала с тобой по доброй воле. Что же остается? Кража государственной собственности, нападение на личный состав, побег. Продолжать?

— Продолжайте! — Маккензи усмехнулся.